Беларусь: вновь звучат призывы к международному правосудию

Журналистка Валярына Кустава возвращалась из спортзала в Минске, когда ей позвонили друзья и предупредили, что сотрудники милиции ворвались в ее квартиру и начали обыск.

«Мне пришлось срочно бежать, без одежды, денег и документов, – рассказывает Кустава, ведущая польской спутниковой станции «Белсат ТВ». – Подруга одолжила мне теплую одежду».

Затем ей пришлось ночью пересекать границу, переправляясь по реке. У родственников в Минске осталась двухлетняя дочь.

«Это был массовый исход из Беларуси на лодках. Глубокой ночью люди вроде меня, одетые в домашнюю одежду, без всяких вещей, пытались найти себе место в хлипкой перегруженной резиновой лодке, – вспоминает Кустава. – Я поняла, что это обычный маршрут. Так белорусы бежали до меня и будут бежать после. Я была в ужасе. Это было похоже на просмотр фильма».

За последний год около 10 000 белорусов подали заявки на получение разрешения на пребывание в Польше, при этом Литва в период с августа по декабрь 2020 года предоставила белорусам почти 7 000 виз. По некоторым оценкам, от 3 000 до 5 000 белорусов нашли убежище в Украине.

Сторонники международного правосудия говорят, что эта белорусская диаспора может сыграть ключевую роль в привлечении режима к ответственности в Международном уголовном суде (МУС) в Гааге.

В мае 2021 года, после предыдущей попытки в сентябре 2020-го, международные правозащитные организации вместе с белорусскими НПО обратились к прокурору МУС с просьбой начать расследование предполагаемых преступлений, совершенных режимом Лукашенко.

Международный уголовный суд наделен полномочиями преследовать в судебном порядке лиц, подозреваемых в серьезных преступлениях на территории государств-участников Римского статута – документа, учредившего МУС. Некоторые считают, что правительства Польши и Литвы, куда переехали многие белорусы, могли бы создать в регионе прецедент, обратившись в суд на том основании, что преступления в Беларуси продолжаются на их территории.

«Польша и Литва легко могли бы подать на белорусские власти в Международный суд. Обе страны ратифицировали Римский статут, – объясняет Евгения Андреюк, юрист по правам человека Международного комитета по расследованию пыток. – Так поступил Бангладеш в 2019 году, инициировав расследование МУС по ситуации в Мьянме. Такой же механизм можно использовать и для Беларуси. Это полностью зависит от правительств».

Германия, Литва, Польша и Чехия в пределах своей юрисдикции уже возбудили уголовные дела в отношении белорусских властей. Прокуратуры Литвы и Германии по жалобам белорусов начали досудебное расследование преступлений против человечности.

Еще один способ предложить МУС реализовать свою уголовную юрисдикцию в Беларуси – передать дело в Совет Безопасности ООН, хотя Россия почти наверняка наложит на него вето. В своем ежегодном отчете Совету по правам человека спецдокладчик ООН Анаис Марин описала ситуацию в Беларуси как «требующую повышенного внимания со стороны международного сообщества», поскольку она «может угрожать региональному миру и безопасности».

По словам Екатерины Бусол, украинского юриста и научного сотрудника аналитического центра Chatham House, аналогичные дела показали, что креативные решения, тем не менее, возможны.

«В 2014 году Россия и Китай наложили вето на передачу сирийского дела в МУС, – рассказывает она. – В 2015-м Россия была единственной страной, заблокировавшей резолюцию ООН о создании международного трибунала по делу рейса MH17 «Малазийских авиалиний», сбитого в июле 2014 года. В результате Генеральная ассамблея ООН создала механизм по расследованию и сохранению доказательств международных преступлений в Сирии. А в рамках процесса по делу о крушении самолета «Малазийских авиалиний», выполнявшего рейс MH17, в окружном суде Гааги начали заслушивать показания свидетелей».

В очень редких случаях главный прокурор МУС может самостоятельно принять решение о предварительном расследовании предполагаемых преступлений на территории государств, не подписавших договор, несмотря на вето Совета Безопасности ООН.

Это может привести к неожиданным последствиям. Например, администрация Трампа устроила травлю офису бывшего прокурора Международного уголовного суда Фату Бенсуда за ее усилия по расследованию предполагаемых военных преступлений в Афганистане и Ираке, а также операций Израиля на палестинских территориях. Она стала первым главным прокурором, в отношении которого США наложили экономические санкции и запрет на поездки.

В конце июня британский барристер Карим Хан стал третьим прокурором за 18-летнюю историю МУС. Остается неясным, инициирует ли Хан всеобъемлющее расследование предполагаемых зверств в Беларуси. Есть несколько прецедентов, когда прокурор Международного уголовного суда вернулся к расследованию, которое ранее было закрыто, хотя на его завершение могут уйти годы. В Украине, к примеру, это длилось шесть лет. А такой длительный процесс дал бы аппаратчикам Лукашенко достаточно времени, чтобы найти убежище где-нибудь в России.

До сих пор МУС утверждал, что белорусский кейс остается за пределами его юрисдикции.

«Беларусь не является государством-участником Римского статута, и Совет Безопасности ООН не передавал дело в Суд, – говорит Фади Эль Абдалла, глава отдела по связям с общественностью МУС. – Таким образом, он не уполномочен рассматривать эти утверждения».

«Если имеются доказательства депортации, насильственного перемещения или таких преступлений, часть которых происходит на территории государства-участников Римского статута, то такие доказательства должны быть переданы прокурору МУС. Он примет решение о том, начинать или нет расследование по этому поводу».