НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ

38 000 беженцев из Южной Осетии, оказавшихся в Северной Осетии, попали, что называется, между молотом и наковальней.

С одной стороны, их этническая родина за границей России еще не закончила борьбу за свою независимость от Грузии. С другой стороны, принимающие беженцев жители Северной Осетии недвусмысленно дают понять, что гости слишком засиделись, пора и честь знать.

При этом международные организации, обеспечивающие гуманитарную помощь, чья деятельность распространяется в основном на соседнюю Чечню и Ингушетию, остаются равнодушными к тяжелому положению осетинских беженцев.

В конце 80-х годов южные осетины пострадали от подъема националистического движения в Грузии и попыток Москвы сохранить контроль над Южной Осетией.

Вскоре они поняли, что их автономной области грозит отрыв от своего этнического двойника, так как Северная Осетия должна была остаться в составе Российской Федерации.

Накануне провозглашения независимости Грузии, представители других национальностей потеряли высокие правительственные должности, и перспективы их продвижения по служебной лестнице резко сократились.

Когда Грузия стала независимой, южноосетинская автономная область заявила о своем праве на отделение. Официальный Тбилиси отказал ей в этом, и Южная Осетия даже была переименована в "Шида Картли" - "Внутреннюю Грузию".

Москва немедленно использовала недовольство осетин, чтобы укрепить свои позиции на Южном Кавказе. В результате этого, осетин, проживающих в Грузии, стали называть не иначе, как "шпионами Кремля" и врагами нового независимого государства.

Последствия легко было предсказать: в 1989 году вспыхнул вооруженный конфликт, продолжавшийся до 1991 года. Из 174 000 грузинских осетин (судя по последней переписи населения СССР), лишь 55 000 жили в автономной области Южная Осетия, а большинство проживало в Грузии.

С 1989 по 1991 год, в Северную Осетию бежало, по подсчетам, 100 000 южных осетин, а население этой республики тогда составляло более 600 000 человек. Массовый приток беженцев в сочетании с непрекращающейся миграцией осетин из Средней Азии лег тяжелым бременем на местную инфраструктуру.

Без содействия российского правительства и помощи международных гуманитарных организаций ситуация вышла бы из-под контроля.

Проблема беженцев также усилила напряженность в отношениях между населением Северной Осетии и ингушскими поселенцами и стала одним из факторов, приведших к жестокому вооруженному конфликту в Пригородном районе в 1992 году, в ходе которого погибло 300 человек.

Однако вскоре южноосетинские беженцы, которых легко было узнать по сильному акценту, почувствовали к себе растущую неприязнь местного населения. Местные жители считали беженцев виновными в повальной безработице и резком падении уровня жизни в их республике.

Курорты, санатории и гостиницы были до отказа заполнены семьями из Южной Осетии, что сильно ударило по туристическому бизнесу, ведь когда-то республики принимала у себя около миллиона туристов.

Беженцев обвиняют и в росте преступности. Ежедневно в милицейских сводках присутствует хотя бы один инцидент с участием какого-нибудь "жителя Южной Осетии".

Но, несмотря на усиливающуюся враждебность к ним, беженцы почти не надеются вернуться на свою родину, которая стала прибежищем для контрабандистов и преступных группировок.

При этом правительство Южной Осетии не пытается искать возможностей для политического сближения с Грузией. Возможно, одна из основных причин этого в том, что грузинская экономика находится в состоянии развала, и торговля с Россией несравнимо более выгодна.

Валерий Дзуцев - постоянный корреспондент IWPR.