В ГОРАХ ДАГЕСТАНА ПРОДОЛЖАЮСЯ СТЫЧКИ

Уже четвертый день российские спецлужбы преследуют неуловимую группу бойцов в отдаленных горных районах Дагестана. Погоня началась через три дня после того, как боевики уничтожили отряд местных пограничников.

Это было самое кровавое нападение, случившееся в Дагестане со времени начала второй чеченской кампании. И оно стало жестким напоминанием о том, что обстановка в этой горной республике к востоку от Чечни остается нестабильной.

Российские военные направили сюда вертолеты, пытаясь найти и уничтожить около трех групп боевиков. По сводкам военных, примерно 12 человек из этих отрядов уже уничтожены.

Но с мест поступает противоречивая информация о местонахождении и личностях боевиков.

Несомненным фактом является то, что 15 декабря несколько десятков вооруженных людей оказались в юго-западной части Дагестана вблизи с границей с Грузией и Чечней. В местности Цунта они захватили 11 заложников.

Выехавший на грузовике для их задержания наряд пограничников попал в засаду возле села Мокок. Семеро солдат и водитель были в упор расстелены, тело командира заставы обезглавлено.

Инспектор пожарной охраны Цунтинского района Ахмед Магомедов рассказал в телефонном интервью IWPR, что четыре российских вертолета атаковали отряд боевиков, скрывающийся в лесах.

18 декабря в селе Хебда – райцентре соседнего Шамильского района, обстановка была как на прифронтовом участке. Российские военные вместе с местной милицией принимали все меры для того, чтобы захватить боевиков.

Начальник Шамильского районного отдела милиции майор Хайбула Ибнугаджаров сообщил, что через село в Цунтинский район, где ведутся военные действия, проехало около 70 единиц грузовиков и бронетехники.

Далее на пути в Цунтинский район несколько солдат чинили бронетранспортер. Пройдя еще десять километров в темноте по узкой горной дороге, можно было обнаружить колонну бронетехники из шести единиц. С тем, что эта старая техника в горах малоэффективна, согласны и военные. Но, по их словам, они выполняют приказ.

Джаппар Ибрагимов, живущий недалеко от места в Тляратинском районе, где якобы заметили боевиков, говорит, что это была ложная тревога. Он утверждает что, по всей вероятности боевики уже скрылись в долинах низменной части Дагестана.

«Если бы они до сих пор оставались в горах, то их нашли бы замерзшими», - говорит Джаппар. По его предположениям, помощь боевикам оказывали сочувствующие им местные проводники.

Взрыв вооруженных столкновений напомнил жителям Дагестана о "малой" войне в республике в 1999 году, когда большая группа чеченских повстанцев при помощи арабских боевиков перешли границу и захватили несколько деревень. В конечном итоге это и послужило причиной второй вооруженной кампаний Москвы в Чечне.

Однако председатель Госсовета республики Магомедали Магомедов считает, что попытки провести параллель с 1999 годом неверны. «События 1999 года были спланированы с целью захватить власть, отторгнуть Республику Дагестан от России. То, что происходит сейчас в Цунтинском районе, можно назвать террористическим актом».

Но первое предположение, что боевики относятся к числу чеченских борцов за независимость, пока так и не подтвердилось. Вполне возможно, что дороги и тропы на цумадинском участке границы с Чечней вовсе не охранялись, предполагает Магомедов.

Фельдшер, который был в числе заложников, рассказывает, что с ними обращались хорошо, кормили тем же, что ели сами. По его словам, в вооруженной группе было около двадцати человек. Они разговаривали на чеченском и аварском языках.

Между тем, в Махачкале говорят о том, что среди жителей Цунты много тех, кто выражает поддержку боевикам. Так, транспорт, на котором передвигались боевики, мог быть взят только у местных жителей. Силой ли он был взят, неизвестно. Освобожденные из плена дагестанцы говорят и о том, что среди боевиков были и простые местные жители, которых можно было опознать по их говору.

В тоже время чеченцы утверждают, что в Дагестане достаточно и своих радикалов-исламистов.

«В 1999 году в Дагестане было несколько крупных боевых отрядов вахабистского толка, так называемых «джамаатов», руководили ими тоже дагестанцы», - говорит один из офицеров чеченского МВД. «Был, например, некий «бригадный генерал» Джейруллах, или тот же Раппани Халилов».

«Основной костяк этих бандформирований был разгромлен в Дагестане и Чечне в 1999 - 2000 годах, но некоторая часть все же уцелела. Не исключено, что в Цунтинском районе Дагестана действуют именно местные ваххабиты, а власти по привычке валят все на чеченцев».

По мнению социолога Энвера Кисриева работающего в Москве, весьма вероятно, что среди боевиков есть и местные.

«Возможно, сепаратисты давно обитают в этом регионе. У них там есть единомышленники и кунаки. Места эти очень глухие, а дагестанские джамааты (исламские общины), особенно высокогорные и небольшие - это государства в государстве. Они там отдыхали и скрывались в случаях необходимости. На этот раз, по-видимому, поступил сигнал властям и было решено вмешаться.»

Кисриев считает вполне вероятным то, что столкновения являются частью скрытой зимней кампании, которую ведет промосковский лидер Чечни Ахмад Кадыров против повстанцев, борющихся за независимость. Многих повстанцев вытеснили в Дагестан, откуда они могли бы прорваться в Грузию или Азербайджан.

Но грузинские и азербайджанские власти категорически отрицают возможность нарушения границы боевиками, так как горные перевалы зимой перекрыты снегом.

В Дагестане, так же как и в России в целом, снова и снова звучит вопрос, как могла произойти сегодня подобная история.

«Трагические события в Дагестане – это позор перед всем миром, - заявил информационному агентству «Итерфакс» бывшый командир бригады парашютистов Георгий Шпак. – Это позорит главное командование, которое ответственно за операции подобного рода».

Руководитель региональной благотворительной организации «Набат», занимающейся работой с беженцами Алюсет Азизханов говорит: «Качество проведения операции по нейтрализации нападавших заставляет меня нервничать. Не должно быть столько смертей. Силовые структуры должны быть готовы к подобным провокациям, но на деле оказывается, что они не могут защитить даже себя. Наши границы на деле не защищены против проникновения кого угодно».

Муса Мусаев, Нина Агаева, постоянные контрибуторы IWPR, Махачкала. Улмат Дудаев, псевдоним журналиста из Чечни