ПЕРЕГОВОРОВ В БЕСЛАНСКОЙ ШКОЛЕ ОКУТАНЫ ТАЙНОЙ
Что обсуждали террористы и российские власти перед тем, как начался штурм?
ПЕРЕГОВОРОВ В БЕСЛАНСКОЙ ШКОЛЕ ОКУТАНЫ ТАЙНОЙ
Что обсуждали террористы и российские власти перед тем, как начался штурм?
Спустя несколько дней после трагических событий в Северной Осетии начинает вырисовываться картина контактов, установившихся между российскими властями и осадившими школу в Беслане боевиками к тому моменту, когда там начался бой, в результате которого погибли свыше 300 заложников. Москва, кажется, действительно готовилась к переговорам с террористами.
Усилия, направленные на то, чтобы понять, кем были захватчики, каковы были их настоящие цели, осложняет исход тех событий - кровавый и, по всей видимости, неожиданный.
Известно, что боевики с самого начала назвали несколько человек, с которыми они соглашались вступить в переговоры. В числе последних были президенты Северной Осетии и Ингушетии Александр Дзасохов и Мурат Зязиков, а также известный детский врач Леонид Рошаль.
Ни один из этих людей к боевикам не попал. Как утверждает журналистка Мадина Шавлохова, которая разговаривала с одним из членов штаба по освобождению заложников, им запретили это сделать. По словам ее источника, в штабе заподозрили, что боевики дали "расстрельный список", то есть список людей, с которыми они намеревались расправиться.
Действительно, на ингушского президента Мурата Зязикова неоднократно покушались боевики, а доктора Рошаля сайты чеченских повстанцев открыто называют сотрудником ФСБ, имея в виду его посредническую деятельность во время осады московского театра в октябре 2002 года.
Единственным политиком, вошедшим в школу после ее захвата, стал бывший президент Ингушетии Руслан Аушев. Заложники рассказывали о том, как боевики ввели его в спортзал, один из них стал снимать на видеопленку заложников, над головами которых на проволоке висели начиненные взрывчаткой пластиковые бутылки. Закончив работу, оператор вручил видеокассету Аушеву. Как говорят заложники - для передачи Владимиру Путину. Вполне возможно, что это та самая кассета, которую позднее продемонстрировали по российскому телевидению.
Теперь стало известно, что террористы вручили ингушскому политику еще и письмо к российскому президенту. В интервью "Новой газете" Аушев заявил, что в письме выдвигались требования "вывести войска, передать контроль над ситуацией в Чечне странам СНГ".
Из этого интервью становится понятно, что же собирались предпринять российские власти и президент Путин для освобождения заложников.
Достоверно известно, что сразу после захвата школы Александр Дзасохов разговаривал по телефону с Путиным и передал первое требование боевиков - освободить задержанных соратников, подозреваемых в участии в нападении на Ингушетию 22 июня. Российский президент согласился на освобождение боевиков при условии, что будут отпущены заложники.
Потом последовала пауза: видимо, Москва определялась, кого отправить на переговоры. "Я понял так, что у них было три дня. Такой была их задача: все устроить за три дня - так или иначе, - сказал Аушев. - Но мы потеряли полтора дня, решая, кто же пойдет к засевшим в школе террористам".
Советника российского президента Асламбека Аслаханова вызвали из московского госпиталя, где он лечился от гриппа. Аслаханов рассказал, что разговор с Путиным был короткий: "Нужно сделать все, чтобы мирно освободить детей. Любым способом, но договаривайтесь".
О том, какое значение придавали в Кремле миссии Аслаханова, говорит тот факт, что советнику был предоставлен специальный самолет для поездки в Северную Осетию.
План у Аушева и Аслаханова был следующий: пойти вместе к террористам и показать распространенное Интернетом заявление Аслана Масхадова, в котором мятежный президент Чечни осуждал захват детей.
Вместе с Дзасоховым Аушев позвонил в Лондон эмиссару Масхадова Ахмеду Закаеву, который осудил захват заложников и обещал договориться с Масхадовым, чтобы тот вступил с террористами в переговоры по освобождению детей. Единственное условие, которое выдвинул представитель мятежного президента, заключалось в обеспечении
Вряд ли мы теперь узнаем, удалось бы таким образом освободить всех детей из плена.
По словам Аушева, все шло нормально, пока неизвестные гражданские не открыли стрельбу по террористам. Именно после этого "рванули" из школы дети, и российским спецназовцам пришлось идти на штурм.
Аушев уверен, что силового плана не было: "Это все вранье; врут те, кто говорят, что штурм готовили".
"Самое главное, вот я здесь скажу честно, мы хотели детей спасти. Остальное - дома разберемся", - говорит Аушев.
"Остальное" - это требования боевиков. Требования, заведомо невыполнимые. Нельзя за один - два дня вывести войска из Чечни, даже если допустить согласие на то президента Путина. Другое требование, которое, по некоторым сведениям, было передано российскому президенту, и также выглядело нереальным - его отставка.
До сих пор остается неясным, чего в действительности хотели террористы и кем они были. Один из них сообщил корреспонденту "New York Times", что они являются членами группы "Риядх ас-Салихин" (Сады праведных), основанной, по его словам, лидером чеченских боевиков Шамилем Басаевым в 2002 году.
Действительно, захват школы в Беслане - тщательно спланированная и осуществленная с быстротой молнии "вылазка" - имеет все приметы "басаевской" операции, в реализации которой самым главным было знание так называемого местного фактора.
До сих пор не подтверждено участие в захвате "девяти или десяти арабов", которые, как вначале сообщали российские чиновники, были найдены ими в школе. А "негром" оказался один из боевиков, обгоревший во время штурма и покрытый копотью.
Российские власти продолжают утверждать, что организаторов теракта следует искать за рубежами России. А по словам Аушева, когда он попытался говорить с экстремистами на языке "вайнах" (чечено-ингушский язык), ему было сказано перейти на русский.
Как бы то ни было, детали трагедии в Беслане пока еще остаются такой же загадкой, как и захват заложников в театре на Дубровке.
Санобар Шерматова, корреспондент газеты "Московские новости", Москва
