ТАДЖИКИСТАН: СПОРЫ ВОКРУГ УГРОЗЫ ИСЛАМСКОГО ЭКСТРЕМИЗМА
Правительство страны предупреждает о возможности существования экстремистских заговоров, однако есть сомнения по поводу масштаба и реальности угрозы, которую представляют собой группировки исламистов.
ТАДЖИКИСТАН: СПОРЫ ВОКРУГ УГРОЗЫ ИСЛАМСКОГО ЭКСТРЕМИЗМА
Правительство страны предупреждает о возможности существования экстремистских заговоров, однако есть сомнения по поводу масштаба и реальности угрозы, которую представляют собой группировки исламистов.
Правительство считает, что произошедший недавно инцидент, когда предполагаемый исламист-боевик взорвал себя, является свидетельством того, что в стране все более активизируются запрещенные исламские движения. Однако многие таджикистанцы не совсем уверены в правильности такой версии.
Власти утверждают, что 25-летний Ориф Жалолов, который 3 августа подорвал себя ручной гранатой в момент, когда милиция пыталась произвести его арест в деревне Навгилем Исфаринской области, что на севере Таджикистана, был членом Исламского движения Узбекистана (ИДУ) и планировал организацию террористических актов в областном центре, городе Хужанде.
Достоверно известно, что при взрыве также погиб 47-летний командир Согдийского районного отдела по борьбе с организованной преступностью (РОБОП) подполковник Ислом Жалолов. Еще двое сотрудников милиции - Шамсидин Наимов и Искандар Розыков - находятся в больнице в тяжелом состоянии.
Другой предполагаемый член ИДУ, 27-летний Фарух Халимов скрылся с места происшествия, но, по данным РОБОП, был арестован двумя днями позже в своем доме в Навгилеме. Представители РОБОП утверждают, что милиционеры обнаружили в доме Халимова пистолет и патроны. Халимову было предъявлено обвинение по статье Уголовного кодекса Таджикистана «организация криминальных группировок».
ИДУ было сформировано в конце 90-х годов с целью построения исламского государства на месте светского Узбекистана под руководством президента Ислама Каримова. Сегодня эта цель охватывает и остальные страны Центральной Азии, включая Таджикистан, Афганистан, Иран, Кыргызстан, Пакистан и Казахстан. Движение было ослаблено после свержения режима талибов в приграничном Афганистане, однако, если верить властям Узбекистана, оно снова активизировалось в регионе и набирает обороты.
Представители РОБОП сообщили IWPR об арестах шести предполагаемых членов ИДУ в первой половине 2006-го года, и еще восьми арестованых в 2005-м году в Согдийской области.
Аналитики считают, что после серии арестов некоторые члены ИДУ переместились в соседний Кыргызстан, где с тех пор также происходили вооруженные стычки, включая перестрелку между предполагаемыми членами ИДУ и милицией в начале августа. В результате этой перестрелки был убит Фахтулло Рахимов, сбежавший во время вооруженного нападения 25-го января из тюрьмы в Кайраккуме, близ Хужанда. В перестрелке погибли еще двое, среди которых был начальник следственного изолятора Бобожон Гайдобоев.
В Жалалабаде, на юге Кыргызстана, 14-го июля сотрудниками милиции были убиты еще пятеро предполагаемых боевиков ИДУ. По некоторым предположениям, убитые имели отношение к двум вооруженным стычкам в Жалалабаде в начале июля, тогда погиб один сотрудник ГАИ и еще двое были ранены.
«Члены ИДУ стараются дестабилизировать общественно-политическую ситуацию в стране. Каждое их задержание сопровождается применением огнестрельного оружия», - сказал заместитель начальника РОБОП по Согдийской области Зикрие Абдуазизов.
Однако некоторые аналитики ставят под сомнение заявления о возросшей активности ИДУ и «Хизб-ут-Тахрир» - еще одной запрещенной организации, которая также призывает к созданию единого среднеазиатского исламского государства, хотя и призывает добиваться этого мирным путем.
Они отмечают, что лидеры стран Центральной Азии уже давно используют угрозу терроризма для оправдания механизмов давления власти. Правительства стран региона крайне не любят любые проявления оппозиционной деятельности, а в особенности, когда она принимает форму политизированного ислама, который предлагает простые решения таких непреодолимых проблем, как экономическая, политическая и социальная изоляция. Традиции политизированного ислама глубже как традиций советского коммунизма, так и неонационализма, сформировавшегося на его месте.
Некоторые спекулируют мнением, что Таджикистан просто не хочет оказаться вне так называемой всеобщей войны с террором, и потому старается создать образ страны, где жестко разбираются с радикальными группировками. В результате такой политики многие из арестованных во время многочисленных милицейских рейдов могут оказаться самыми обычными преступниками, не имеющими отношения к деятельности вооруженных исламских группировок.
Критики отмечают, что расследование происшествий, якобы связанных с деятельностью экстремистов, осуществляется крайне жестокими методами.
По словам одного журналиста, пожелавшего не называть своего имени, поступок мужчины, подорвавшего себя в Навгилеме, мог быть обусловлен страхом перед милицией. «Я просто уверен, что парень, взорвавший себя, пошел на этот шаг ради того, чтобы не подвергаться пыткам после задержания. Я уверен, что если бы его взяли, его бы начали пытать в правоохранительных органах. Он выбрал смерть», - сказал он.
Жизнь в тюрьме тоже не из легких. Родственники нескольких заключенных недавно обратились в местные газеты с письмом-жалобой о том, что их близкие подвергаются в тюрьме жестокому обращению. В письме, которое затем было передано в организации по защите прав человека, детально описывались пытки, побои, запугивание и голодание заключенных.
Под предлогом борьбы с терроризмом таджикские власти начали выносить строжайшие приговоры, особенно – женщинам-членам «Хизб-ут-Тахрир». В мае девять женщин были приговорены к срокам от 5 до 11 лет лишения свободы за связь с группировкой, объявленной в 2001 году вне закона. Ни одной из женщин, однако, не было предъявлено каких-либо обвинений в совершении тяжких преступлений; самые серьезные обвинения - призыв к государственному перевороту, распространение пропагандистских листовок и вербовка других женщин в члены «Хизб-ут-Тахрир».
По мнению аналитиков, близкие родственники осужденных за столь незначительные проступки будут крайне склонны к вступлению в запрещенные группировки.
«Действия правительства приводят к тому, что люди перестают бояться. Наоборот – это способствует массовому вступлению родственников осуждённых в ряды террористических организаций», - говорит политолог Боймахмад Алибахшев.
Аналитик Манучехра Джумахонова считает, что многие вступают в запрещенные организации не из чувства «религиозного фанатизма», а пытаясь найти выход из бедности и безработицы, которые отравляют их жизнь.
«Экстремистские группировки рационально используют этот шанс приманивать людей в свои ряды небольшими заработками, и, возможно, на момент вступления не все люди понимают цену этих доходов», - говорит Джумахонова.
Жительница Хужанда Хосият Баротова волнуется, что кто-нибудь из членов её семьи может вступить в ИДУ или «Хизб-ут-Тахрир» из финансовых соображений.
«Моя семья живёт не в полном достатке, мы часто нуждаемся в дополнительных заработках помимо основной работы. Я знаю, что террористические организации, как ИДУ и «Хизб-ут-Тахрир», в основном заманивают людей мелкими заработками, и очень боюсь, что мои дети могут вступить в их ряды», - говорит она.
Мадина Сайфиддинова, корреспондент IWPR, Худжанд, Саодат Асанова, директор IWPR в Таджикистане.
Власти утверждают, что 25-летний Ориф Жалолов, который 3 августа подорвал себя ручной гранатой в момент, когда милиция пыталась произвести его арест в деревне Навгилем Исфаринской области, что на севере Таджикистана, был членом Исламского движения Узбекистана (ИДУ) и планировал организацию террористических актов в областном центре, городе Хужанде.
Достоверно известно, что при взрыве также погиб 47-летний командир Согдийского районного отдела по борьбе с организованной преступностью (РОБОП) подполковник Ислом Жалолов. Еще двое сотрудников милиции - Шамсидин Наимов и Искандар Розыков - находятся в больнице в тяжелом состоянии.
Другой предполагаемый член ИДУ, 27-летний Фарух Халимов скрылся с места происшествия, но, по данным РОБОП, был арестован двумя днями позже в своем доме в Навгилеме. Представители РОБОП утверждают, что милиционеры обнаружили в доме Халимова пистолет и патроны. Халимову было предъявлено обвинение по статье Уголовного кодекса Таджикистана «организация криминальных группировок».
ИДУ было сформировано в конце 90-х годов с целью построения исламского государства на месте светского Узбекистана под руководством президента Ислама Каримова. Сегодня эта цель охватывает и остальные страны Центральной Азии, включая Таджикистан, Афганистан, Иран, Кыргызстан, Пакистан и Казахстан. Движение было ослаблено после свержения режима талибов в приграничном Афганистане, однако, если верить властям Узбекистана, оно снова активизировалось в регионе и набирает обороты.
Представители РОБОП сообщили IWPR об арестах шести предполагаемых членов ИДУ в первой половине 2006-го года, и еще восьми арестованых в 2005-м году в Согдийской области.
Аналитики считают, что после серии арестов некоторые члены ИДУ переместились в соседний Кыргызстан, где с тех пор также происходили вооруженные стычки, включая перестрелку между предполагаемыми членами ИДУ и милицией в начале августа. В результате этой перестрелки был убит Фахтулло Рахимов, сбежавший во время вооруженного нападения 25-го января из тюрьмы в Кайраккуме, близ Хужанда. В перестрелке погибли еще двое, среди которых был начальник следственного изолятора Бобожон Гайдобоев.
В Жалалабаде, на юге Кыргызстана, 14-го июля сотрудниками милиции были убиты еще пятеро предполагаемых боевиков ИДУ. По некоторым предположениям, убитые имели отношение к двум вооруженным стычкам в Жалалабаде в начале июля, тогда погиб один сотрудник ГАИ и еще двое были ранены.
«Члены ИДУ стараются дестабилизировать общественно-политическую ситуацию в стране. Каждое их задержание сопровождается применением огнестрельного оружия», - сказал заместитель начальника РОБОП по Согдийской области Зикрие Абдуазизов.
Однако некоторые аналитики ставят под сомнение заявления о возросшей активности ИДУ и «Хизб-ут-Тахрир» - еще одной запрещенной организации, которая также призывает к созданию единого среднеазиатского исламского государства, хотя и призывает добиваться этого мирным путем.
Они отмечают, что лидеры стран Центральной Азии уже давно используют угрозу терроризма для оправдания механизмов давления власти. Правительства стран региона крайне не любят любые проявления оппозиционной деятельности, а в особенности, когда она принимает форму политизированного ислама, который предлагает простые решения таких непреодолимых проблем, как экономическая, политическая и социальная изоляция. Традиции политизированного ислама глубже как традиций советского коммунизма, так и неонационализма, сформировавшегося на его месте.
Некоторые спекулируют мнением, что Таджикистан просто не хочет оказаться вне так называемой всеобщей войны с террором, и потому старается создать образ страны, где жестко разбираются с радикальными группировками. В результате такой политики многие из арестованных во время многочисленных милицейских рейдов могут оказаться самыми обычными преступниками, не имеющими отношения к деятельности вооруженных исламских группировок.
Критики отмечают, что расследование происшествий, якобы связанных с деятельностью экстремистов, осуществляется крайне жестокими методами.
По словам одного журналиста, пожелавшего не называть своего имени, поступок мужчины, подорвавшего себя в Навгилеме, мог быть обусловлен страхом перед милицией. «Я просто уверен, что парень, взорвавший себя, пошел на этот шаг ради того, чтобы не подвергаться пыткам после задержания. Я уверен, что если бы его взяли, его бы начали пытать в правоохранительных органах. Он выбрал смерть», - сказал он.
Жизнь в тюрьме тоже не из легких. Родственники нескольких заключенных недавно обратились в местные газеты с письмом-жалобой о том, что их близкие подвергаются в тюрьме жестокому обращению. В письме, которое затем было передано в организации по защите прав человека, детально описывались пытки, побои, запугивание и голодание заключенных.
Под предлогом борьбы с терроризмом таджикские власти начали выносить строжайшие приговоры, особенно – женщинам-членам «Хизб-ут-Тахрир». В мае девять женщин были приговорены к срокам от 5 до 11 лет лишения свободы за связь с группировкой, объявленной в 2001 году вне закона. Ни одной из женщин, однако, не было предъявлено каких-либо обвинений в совершении тяжких преступлений; самые серьезные обвинения - призыв к государственному перевороту, распространение пропагандистских листовок и вербовка других женщин в члены «Хизб-ут-Тахрир».
По мнению аналитиков, близкие родственники осужденных за столь незначительные проступки будут крайне склонны к вступлению в запрещенные группировки.
«Действия правительства приводят к тому, что люди перестают бояться. Наоборот – это способствует массовому вступлению родственников осуждённых в ряды террористических организаций», - говорит политолог Боймахмад Алибахшев.
Аналитик Манучехра Джумахонова считает, что многие вступают в запрещенные организации не из чувства «религиозного фанатизма», а пытаясь найти выход из бедности и безработицы, которые отравляют их жизнь.
«Экстремистские группировки рационально используют этот шанс приманивать людей в свои ряды небольшими заработками, и, возможно, на момент вступления не все люди понимают цену этих доходов», - говорит Джумахонова.
Жительница Хужанда Хосият Баротова волнуется, что кто-нибудь из членов её семьи может вступить в ИДУ или «Хизб-ут-Тахрир» из финансовых соображений.
«Моя семья живёт не в полном достатке, мы часто нуждаемся в дополнительных заработках помимо основной работы. Я знаю, что террористические организации, как ИДУ и «Хизб-ут-Тахрир», в основном заманивают людей мелкими заработками, и очень боюсь, что мои дети могут вступить в их ряды», - говорит она.
Мадина Сайфиддинова, корреспондент IWPR, Худжанд, Саодат Асанова, директор IWPR в Таджикистане.
