Армяне склонны неправильно оценивать ситуацию в Крыму
Мнения в Армении и Нагорном Карабахе расходятся, но поддерживая позицию России, они не видят рисков, скрывающихся за этим.
Армяне склонны неправильно оценивать ситуацию в Крыму
Мнения в Армении и Нагорном Карабахе расходятся, но поддерживая позицию России, они не видят рисков, скрывающихся за этим.
Для армян, главным столпом идентичности всегда была история. Еще более значимым для них является отрицание или выборочно неправильная интерпретация истории, которая всегда вызывала у них глубокое и незамедлительное осуждение.
Учитывая эти принципы идентичности, появившаяся сейчас у многих жителей Армении и Нагорного Карабаха решимость применить собственную выборочную интерпретацию истории и противостоять общепринятой интерпретации о Крымском кризисе, вызывает замешательство.
Но за этим, казалось бы, противоречивым мнением о Крыме и проведенном там сомнительном референдуме, кроется более глубокая степень сложности. Это очевидно на нескольких уровнях.
Во-первых, армяне в Нагорном Карабахе и Армении, которые обычно едины во мнениях, сейчас по-разному смотрят на перспективы Крыма.
Для многих жителей Карабаха недавний референдум в Крыму является подтверждением и оправданием их собственного стремления к самоопределению. Это стало наиболее очевидно по торжествующей и радостной общественной реакции на новости о голосовании в Крыму.
Однако для Армении, крымский вопрос в большей степени связан со стратегическим «партнерством» страны с Россией.
Именно это перспектива повлияла на изначально осторожный ответ правительства Армении по конфликту на Украине. На этой неделе стало более очевидно, что Армения открыто поддержала позицию России, проголосовав на Генеральной ассамблее ООН против резолюции, поддерживающей территориальную целостность Украины и признающей нелегальным референдум, который привел к аннексии Крыма Россией.
Что касается еще одного уровня сложности, последствия этих двух позиций означают, что обе они представляют собой больше вызовов и угроз, чем вероятных преимуществ или дивидендов, которые они могут принести.
Для Нагорного Карабаха опасность принятия крымского референдума состоит в том, что его собственный аргумент за самоопределение может ослабеть. Для этого существуют три основные причины. Во-первых, отсутствие какой-либо реальной угрозы безопасности Крыма, поскольку произошедшие там события в большей степени были продиктованы ожиданиями и требованиями России. В связи с ростом насилия со стороны Азербайджана, основным вопросом в стремлении Карабаха к самоопределению, напротив, всегда была безопасность.
Во-вторых, сам по себе крымский референдум никогда, в действительности, не ставил собой вопроса «национального» самоопределения. Скорее всего, это был вопрос «регионального» самоопределения и для осуществления этой цели не было предпринято попытки использования правовых, политических или конституционных процессов, происходящих на Украине. В этом же случае, опыт Нагорного Карабаха в ведении диалога и переговоров и его эксперимент по использованию методов советской конституции, делает Карабахский референдум совершенном другим.
Третье ключевое отличие уходит корнями в сам референдум. Крымчане проголосовали за присоединение к Российской Федерации и, в отличие от всех других случаев выдвижения требования о самоопределении, никогда не стремились и даже не помышляли о какой-либо степени полной независимости. На этом фоне, восприятие Карабахом Крыма в качестве примера, по всей видимости, ослабит или уменьшит суть его собственного стремления. Подобное развитие событий нанесет серьезный удар самоотверженности и целеустремленности карабахских армян. Это ослабит их положение не только перед международным сообществом, но также и их позицию непосредственно перед медиаторами конфликта.
Тем не менее, наихудший сценарий развития событий для Нагорного Карабаха больше связан с Россией, чем с Крымом. Ставшая напористой и усиливающаяся Россия, сейчас, кажется, не признает никаких рамок и ограничений. Безрассудно не обращая внимания и пренебрегая ценой и последствиями своих действий, Москва может выбрать новые цели и другие задачи, в том числе и Карабах.
Сейчас Россия может перейти к наращиванию и расширению своей власти и влияния на Южном Кавказе. В этом направлении, Карабах может стать привлекательным средством. Этот путь может иметь под собой опасное стремление к большим, если не рискованным дивидендам, вступив на который Москва будет стремиться трансформировать замороженный конфликт в Карабахе в настоящую войну, прямую и непосредственную интервенцию в которую будет способна осуществить только Россия и ее миротворцы. Этот сценарий воспроизведет рычаги влияния России, которые у нее были в фазе, предшествующей войне 2008 года с Грузией. Размещение российских миротворцев и выдача российских паспортов на территории замороженных конфликтов в Абхазии и Южной Осетии, определяло и защищало интересы Москвы.
Тем временем, положение Армении, в некоторых смыслах, может быть даже еще более опасным. Приняв российскую позицию по Крыму, Ереван обрек себя стать заложником партнерства с Москвой. И поскольку Запад намерен ввести серьезные санкции против России, Ереван, приняв неправильную историческую сторону, может оказаться в еще большей изоляции.
Еще более удручающим может оказаться то, что Армения, помимо всего прочего, может оказаться за Железным Занавесом, который российский президент Владимир Путин, видимо, намерен воссоздать на границах бывшего Советского Союза.
Ричард Киракосян директор Центра региональных исследований, независимого аналитического центра в Ереване, Армения.
