ЛИШНИЕ ДЕТИ КАЗАХСТАНА

Преступность несовершеннолетних в Казахстане стала постоянной головной болью для сотрудников полиции.

По утрам, едва солнце осветит крыши домов, они серыми, дрожащими тенями выползают из подвалов и канализационных люков, спускаются с чердаков и разбредаются по городу. Одни спешат к вокзалу, другие к рынкам, где всегда можно раздобыть что-нибудь съестное. Их лица чумазы, а глаза не по-детски серьезны. Они - беспризорники.

Как правило, это дети из так называемых неблагополучных семей. Отцов у них либо нет, либо он есть, но пьет так, что лучше бы его не было. Многие из этих подростков в свои двенадцать-тринадцать познали такое, чего многим из нас не узнать за всю жизнь.

Время от времени беспризорников отлавливают сотрудники специальных подразделений полиции. Затем дети помещаются в приемники-распределители, часть из них возвращают в семьи, откуда они вновь сбегают, часть отправляется в интернаты, а то и в колонии для несовершеннолетних.

Живя на улице, не втянуться в криминальный мир просто невозможно, и хотя проблема подростковой преступности далеко не нова, полиции приходиться нелегко. Даже в условиях казарменного социализма подростковая преступность была перманентной головной болью начальства любого ранга.

Этот вопрос был одним из важнейших на повестке дня. И никто, кажется, не знал, что с этими детьми делать. В прошлом году кривая подростковой преступности опять пошла вверх - число подростков прошедших через Центр временной изоляции, адоптации и реабилитации несовершенн олетних выросло с 718 до 749.

Игорю в январе исполнится двенадцать. По чердакам и подвалам живет уже третий год. В школу, понятно, не ходит столько же. Отца нет, мать пьет.

"Когда папа жил с нами, - говорит мальчик, - мама не пила. Потом папа уехал, умерла бабушка, мама осталась без работы". Он не опускает подробностей, рассказывая о пьяных оргиях в опустевшем доме, демонстрирует шрам на плече, оставшийся после того, как однажды мать ударила его вилкой.

Игоря несколько раз ловили, возвращали домой. Он не знает, лишена ли мама родительских прав, потому что в последний раз сбежал от нее, когда инспектор по делам несовершеннолетних стала собирать документы для комиссии.

В этот раз он угодил в приемник-распределитель уже как малолетний правонарушитель. Его вместе с двумя беспризорными подростками поймали на месте преступления - они уже год воровали, как могли.

Теперь Игоря ждет суд, а затем колония или специнтернат. "Могло быть хуже", - философски замечает он. Похоже, такой поворот событий его даже устраивает: зимой жизнь беспризорников становится много сложней.

"С появлением безработицы детей, живущих на улице, стало намного больше, - рассказывает старший инспектор отдела по работе с несовершеннолетними Сагдуна Султанова. - И сами они стали другими: более озлобленными, дерзкими. И болезни у них другие, много детей с явными признаками недоедания. Верите или нет, но раньше беспризорники были более ухоженные".

Некоторые беспризорники убегают из "неблагополучных" семей. Но есть и такие у кого положение просто отчаянное. Отец 12-летнего Ильи и 9-летнего Славы болен туберкулезом и с ними не живет. Их мать осуждена за наркотики. Квартиру мама успела продать до того, как села в тюрьму. Мальчишки оказались на улице. Их определили в детский дом, но братья сбежали оттуда.

Славу сотрудники полиции поймали на Центральном рынке Шымкента, где он просил подаяния. Илья остался один. Его, грязного, в летней одежонке подобрали журналисты телекомпании "Отырар", накормили, одели и решили вернуть в детский дом. Илья закатил истерику, наотрез отказавшись туда возвращаться.

"Я все равно сбегу, - твердил он сквозь слезы, и его невозможно было успокоить. - Я буду ждать маму".

Тогда журналисты связались по телефону с командиром оперативной бригады войск МВД Русланом Жаксылыковым. Поехать в гости к военным Илья согласился сразу.

Дальше история развивалась стремительно и к общему удовольствию. Как выяснилось, оперативная бригада имеет право содержать и воспитывать до 12 подростков в качестве учеников военного оркестра. Они живут при части, заканчивают общеобразовательные школы и получают возможность без вступительных экзаменов быть зачисленными в любое военное училище Казахстана.

Подполковник Жаксылыков согласился зачислить Илью в свою бригаду, и ее руководство сейчас принимает меры к тому, чтобы на их попечение перешел и младший брат Слава. Кажется, за братьев можно не переживать.

Увы, судьбы подавляющего большинства современных гаврошей складываются гораздо печальней. Даже те из них, кто стараниями полиции попадают в детские дома, рано или поздно покидают унылые стены приютов и оказываются предоставленными самим себе. Безработица и отсутствие каких-либо социальных программ подсказывают единственный выход не умереть с голоду - воровство.

"Я бы не воровал, - улыбается семнадцатилетний Рахим. - Но жить как-то надо, милостыню мне уже не подадут - взрослый, а работать негде". Первое время Рахим отбирал деньги у школьников, отлавливая их в укромных уголках. Но его побили старшеклассники, и от этого дела пришлось отказаться.

Тогда он стал воровать на рынках. Оборванца стали гонять от торговых рядов, и Рахим совершил квартирную кражу. Сотрудники криминальной полиции поймали его, когда он пытался сбыть краденое. "Конечно, воровать плохо, - соглашается Рахим. - В тюрьму посадят".

Лет десять назад, на заре суверенитета в Казахстане было модно создавать семейные детские дома. Считалось - и, видимо, не зря - что именно такие дома смогут решить проблему беспризорности детей. Сегодня почему-то это уже не практикуется. Представители власти привычно ссылаются на отсутствие денег.

Даур Досыбиев постоянный автор статей для IWPR.