КОММЕНТАРИЙ: БЕСПЛОДНАЯ ЗЕМЛЯ

В противоположность другим военным конфликтам на Северном Кавказе, тлеющий осетино-ингушский конфликт не имеет никакого отношения ни к независимости ни к автономии ни к национальному самоопределению. Его суть заключается в борьбе за лучшие сельскохозяйственные угодья.

Для населения республики Северная Осетия, где почти половину территории занимают горы, плодородная почва Пригородного района приобрела особое политическое значение. Для многих владение этой территорией стало вопросом жизни.

Осенью 1992 года именно территориальный спор вылился в пятидневный кровавый конфликт, унесший 500 жизней и оставивший без крова 35000 человек. Семена раздора передаются от одного поколения другому.

Противостояние уходит корнями в 1944 год. Тогда Сталин депортировал ингушей в Казахстан якобы за сотрудничество с фашистами. Когда в 1957 году они были реабилитированы, 40% территории, традиционно принадлежавшей ингушам, перешла Северной Осетии.

Последующие 25 лет ингуши боролись за политический контроль над Пригородным районом и частью столицы, Владикавказа. На первый взгляд осетины делали все, чтобы сгладить конфликт, используя такие штампы советских времен как "интернационализм" и "дружба народов". Однако, неофициально, они предпринимали попытки исключить ингушей из политической и финансовой жизни республики.

Ситуация достигла критической точки осенью 1981 года, когда по Владикавказу прокатилась волна митингов протеста в связи с убийством таксиста-осетина, совершенного, как предполагалось, ингушом. В течение трех дней продолжались уличные драки и столкновения войск МВД с демонстрантами. Десятки людей были арестованы.

В результате этих волнений осетин Билар Кабалоев был смещен с должности главы местной администрации, и его заменил русский по национальности Владимир Одинцов. Он, в свою очередь, попытался ослабить влияние осетин в коридорах власти и назначил на основные правительственные должности ингушей. До начала перестройки в 1985 году осетины потеряли власть в своей автономной республике.

До 1992 года население наиболее спорных районов составляли преимущественно ингуши, а осетины обладали политической властью. Такое положение вещей раздражало ингушей, они считали себя лишенными по праву причитавшегося им наследства. Сейчас, когда коммунистическая идеология пришла в упадок, и центральное правительство находится в шаткой позиции, ингуши пошли против закона и начали вооруженный штурм правительственных зданий во Владикавказе.

Эту акцию поддержали депутаты трех районов Ингушетии. 25 октября они издали резолюцию, в которой говорилось, что осетинские власти не смогли гарантировать основные права и свободы местному ингушскому населению. Депутаты призвали свой народ захватить землю, по праву принадлежащую ему.

По мере нарастания конфликта бывшие соседи не упустили возможности свести друг с другом старые счеты, а некоторые занялись погромами и мародерством.

Мне самому довелось увидеть вооруженное нападение ингушей на один из оспариваемых городов. Оно произошло ночью 31 октября 1992 года. Я видел, горящее здание милиции, трупы с широко раскрытыми глазами, радость на лицах моих ингушских соседей, ужас на лицах других людей.

Сотни осетин и тысячи ингушей были захвачены в заложники, а тех осетин, кто пытался бежать с оспариваемых территорий, без долгих разбирательств расстреливали. Но, хотя зверства совершались с обеих сторон, было много случаев, когда осетины спасали жизнь своим соседям - ингушам, и наоборот.

Это было за три дня до того, как Российское руководство вмешалось и для устрашения послало в беспокойную республику военные самолеты. Затем в республике, в качестве миротворческих сил, были размещены федеральные войска, однако ингуши обвинили их в сотрудничестве с осетинами и атаковали несколько подразделений.

Два дня спустя, ингушские войска были вынуждены отступить вдоль всей границы, а за ними последовало гражданское население. Тысячи ингушей попали в окружение осетин и их обменяли на осетинских заложников. Чрезвычайное положение в республике продолжалось до февраля 1995 года.

Конфликт так и не был разрешен. За прошедшие восемь лет в республике произошли сотни убийств, взрывов и похищений людей. Весной 1999 года взрыв на рынке Владикавказа унес более 50 жизней. В этом году от взрыва на том же рынке погибли

еще 6 человек. В прошлом месяце трое осетин - офицеров милиции погибли от рук вооруженных бандитов в ингушском селении Майское. Две недели назад во Владикавказе захватили в заложники начальника по борьбе с преступностью.

Другими словами, беспорядки в Северной Осетии уже приобрели масштаб эпидемии. Это явление уходит корнями в экономическую структуру республики. Плохо развитая промышленность в Северной Осетии и Ингушетии не обеспечивает должного материального уровня жизни граждан, поэтому многим семьям помогают выжить их земельные участки. Однако обе республики испытывают нехватку плодородных земель, а промышленность стоит на месте из-за общей нестабильности обстановки: потенциальные инвесторы не хотят вкладывать деньги в регион, где стали привычными насилие и кровопролитие.

Конечно, тысячи ингушей уже вернулись в свои дома в Северной Осетии (прежде всего в свои автономные районы) и многие уже свободно ходят по улицам Владикавказа, не чувствуя необходимости скрывать свое этническое происхождение. Но осетины, напуганные перспективой новых столкновений, все еще стараются селиться подальше от своих ингушских родственников.

Официальная позиция Республики Ингушетия зафиксирована в ее конституции: "Пригородный район должен быть возвращен Ингушетии". И нет гарантии, что ингуши снова не попытаются своими силами восстановить справедливость.

Безусловно, основное бремя разрешения конфликта ложится на плечи лидеров обеих республик - президента Ингушетии Руслана Аушева и его коллеги во Владикавказе Дзасохова. Оба они - пленники общественного мнения, которое, само по себе, весьма предвзято из-за волнений, происходивших в последнее десятилетие.

Аушев добивается от Москвы введения в Северной Осетии прямого президентского правления и возможности для ингушских беженцев вернуться домой. Это вызывает широкое возмущение в соседней республике.

Московское руководство уже дало ингушам возможность открывать счета в банках, чтобы снимать деньги, выделенные им федеральным казначейством. Теоретически, получатель может использовать эти деньги для постройки дома или в Пригородном районе или в Ингушетии, однако многие предпочитают Ингушетию из соображений безопасности.

Дзасохов же предпочитает относиться к конфликту, как к неприятной помехе реальному делу - экономическому развитию Северной Осетии. Как и многие другие осетины, он считает позицию Аушева патриотическим стремлением вернуть исконные ингушские территории.

Безусловно, кроме поддержания диалога и изменения некоторых приоритетов, готового выхода из тупиковой ситуации не существует. Политики должны научиться ценить народ, а не землю, в противном случае некому будет сделать эту землю действительно ценной. Лидерам обоих народов необходимо взять на себя ответственность за будущее их граждан и понять, что поддержание мира - в их собственных интересах.

Также необходимо избегать чрезмерного вмешательства Москвы, которая может использовать вялотекущий конфликт в своих интересах - будь то прекращение войны в Чечне или другие геополитические цели.

Валерий Дзуцев - координатор международной неправительственной организации в Северной Осетии.