ОСОЗНАТЬ СВОИ ПРАВА, ВОЗВЫСИТЬ ГОЛОС

Существенное политическое влияние является отдаленной мечтой для женщин, а социальные последствия фактического лишения их гражданских прав влечет за собой тяжелые последствия.

ОСОЗНАТЬ СВОИ ПРАВА, ВОЗВЫСИТЬ ГОЛОС

Существенное политическое влияние является отдаленной мечтой для женщин, а социальные последствия фактического лишения их гражданских прав влечет за собой тяжелые последствия.

Friday, 16 December, 2005
.



В так называемой Революции тюльпанов активно участвовали тысячи женщин, вышедшие на улицы в феврале и марте с протестом против коррумпированного правительства, высокого уровня безработицы, низких доходов и плохих жилищных условий, нарушений прав человека и отсутствия социальной инфраструктуры.



Это было не только беспрецедентное политическое заявление. Оно было весьма сильным и эффективным, приведшим к смещению президента Аскара Акаева.



Однако, женщины, приложившие столько усилий во время революции, ошибались, ожидая в качестве вознаграждения политическое представительство в новом правительстве. В октябре консервативный парламент отверг все три женские кандидатуры на министерские посты. В новом правительстве не будет слышно ни одного женского голоса.



«Нет ни одного человека, ни одного депутата, кто мог бы понять проблемы женщин и защитить их права», сказала одна из кандидатов Токтокан Боромбаева. (1)



Грустное звучание ее слов никого ни удивит во всей Центральной Азии, в Афганистане, Азербайджане и на Северном Кавказе.



В этих республиках женщины составляют половину электората и многие из них являются налогоплательщиками, но их роль в политике весьма ограничена. Для подавляющего большинства существенное политическое влияние является отдаленной мечтой. Социальными последствиями фактического лишения женщин гражданских прав являются нищета, низкий уровень образованности, физическое и психологическое насилие над женщинами, наркомания и проституция.



В мае 2005 года Институт по освещению войны и мира (IWPR) начал осуществление программы по освещению и обсуждению проблем женщин с целью дать новые возможности женщинам региона высказывать свое мнение в условиях конфликтов, революций и политического переходного периода в центрально-азиатском и кавказском регионах.



Как средство повышения возможностей журналисток и активисток в борьбе за права женщин во времена перемен, IWPR использовал в первую очередь обучение и вовлечение их в диалог.



Несмотря на обязательства взятые на себя правительствами стран региона (каждая страна ратифицировала Конвенцию ООН об устранении всех форм дискриминации в отношении женщин), сложившаяся ситуация не внушает оптимизма.



Развал Советского Союза принес некоторые свободы большинству его населения. Однако, разваливающиеся экономики и социальные системы сделали положение женщин более непрочным.



Группы женщин все чаще возвышают голос. Цель этой программы IWPR - помочь им в том, чтобы их голос был услышан.



По мнению Раи Кадыровой, президента Киргизского фонда международной терпимости и видного деятеля гражданского общества, существуют две причины дискриминации женщин на политической арене. (2)



Во-первых, это - существующая система взглядов в обществе. Полноправному участию женщин в политической жизни, возможно, никогда не чинятся препятствия официально, но фактически женщины никогда не могут достичь тех высот, что и мужчины. Во-вторых, политическая жизнь по-прежнему определяется «пережитками» советского мышления, которое прославляло женщин как символов материнства, но лишало их большинства прав.



В июле IWPR сообщал (3), что только одна женщина была внесена в бюллетени во время президентских выборов в Киргизстане. При обнародовании результатов голосования 10 июля, выяснилось, что Токтаим Уметалиева получила только 0.5 процента голосов. Этот результат высветил еще одну проблему, названную Кадыровой. Некоторые взгляды так глубоко пустили корни, что за женщин не голосуют даже сами женщины.



Решающим фактором является нехватка финансовой поддержки. «Для проведения предвыборной кампании необходимы солидные суммы, а наши женщины бедны. В нашей стране все финансы контролируются мужчинами», заявила Уметалиева.



Даже советская власть устанавливала квоты представительства женщин во властных структурах, в соответствии со взятым обязательством обеспечить равенство полов. Эти квоты были упразднены в 1989 году, что привело к резкому падению представительства женщин. В 1960 году женщины составляли около 27 процентов Верховного Совета и 41 процент районных советов народных депутатов. Этот показатель сейчас уменьшился в регионе почти в три раза. (4)



В Азербайджане, например, из 124 депутатов только 15 женщин, составляющих 12 процентов, в то время как в советское время они составляли 39 процентов. Правозащитники утверждают, что у них имеется множество сообщений о нарушении правил ведения предвыборной кампании к выборам 6 ноября. К возможности повышения представительства женщин они относятся пессимистически. (5)



«[Женщины-политики] могут делать заявления, но изменить что-либо в социальной и политической жизни страны они не в состоянии», сказала Бахар Мурадова, одна из немногих депутатов парламента, занимающая высокий пост в правящей партии «Йени Азербайджан» («Новый Азербайджан»). (6)



Мурадова также отметила, что законодательство по защите прав женщин редко представляет для них проблему. В январе 1998 года в Азербайджане был создан Государственный комитет по проблемам женщин. В том же году, президент издал указ, согласно которому женщины должны играть большую роль в обществе, а политика по отношению к ним должна улучшаться.



«Дело в том, что законы в Азербайджане не работают. Поэтому трудно говорить о свободной политической деятельности», говорит директор Института мира и демократии Лейла Юнус.



В Таджикистане только 11 из 63 депутатов - женщины. В стране был принят закон, гарантирующий равные права мужчин и женщин, но наблюдатели отмечают, что в этом отношении мало что изменилось. Избиратели с подозрением относятся к женщинам-кандидатам, а самая жесткая критика часто исходит именно от других женщин. (7)



Законодательство в постсоветском периоде страдает от бессилия, чего нельзя сказать о культурных и религиозных догмах. Крушение коммунизма привело в регионе к идеологическому вакууму, который был очень быстро заполнен идеями национального возрождения и максимальными усилиями правительств в ограничении влияния Ислама.

Широкий размах получили консервативные подходы к решению вопросов. В Узбекистане и Киргизстане, например, правительством были восстановлены такие общинные институты, как махалла – традиционная форма самоуправления – и суд старейшин. Такие консервативные институты, обычно управляемые мужчинами, могут оказать отрицательное влияние на реализацию прав женщин. (8)



Махаллы имеют широчайшие права при распределении социальной помощи и, соответственно, существенные рычаги для воздействия на семьи в своих округах, часто используемые ими для оказания давления на семьи, в основном, на женщин и детей. Одним из последствий такого положения является лишение женщин с политическими амбициями пособий, выделяемых государством. (9)



Хотя многие посткоммунистические режимы в регионе официально проводят политику мирской терпимости, социально-политические изменения, происшедшие после окончания холодной войны, привели к возрождению таких традиций, как похищение невест, получившее широкое распространение по всему региону.



Некоторые из этих похищений происходят с согласия невест, но многие все-таки являются насильственными актами. Женщин похищают против их воли. Над многими осуществляется сексуальное насилие, а по казахской традиции, например, если девушка не провела в семье хотя бы одну ночь, семья отказывается принимать ее обратно.



Роль Ислама в подавлении или, наоборот, освобождении женщин региона стала предметом горячих дебатов местных неправительственных групп.



Этот вопрос обсуждался в июле за круглым столом, проведенным IWPR в столице Дагестана Махачкале по вопросам прав женщин и гендерным проблемам с участием разнообразной группы журналистов и активистов НПО. (10)



Неудивительно, наверное, что по мнению некоторых участников, религия, точнее, использование ее в подходах к различным вопросам, подавляет устремления женщин, устанавливая еще больше контролирующих механизмов и ограничений в их жизни. Другие же полагали, что влияние Ислама привело к большему уважению к женщине и обеспечению ее свобод. По мнению последних, Ислам сделал их более счастливыми.



Комплексное обсуждение гендерных ролей показало, что многие женщины ведут борьбу за политические свободы и участие в политической жизни, а другие еще не разобрались, стоит ли женщинам пытаться вести себя как мужчинам или «быть более женственными и не брать на себя роль, которую они не могут играть по рождению».



Наблюдатели отмечают, что временами многие женщины региона сами противились попыткам западных феминисток вмешиваться в их жизнь. По их мнению, феминистки зачастую оперировали неправомерными культурными предположениями о том, какие права женщины региона хотели бы иметь.



За круглым столом в Дагестане были подняты многие из этих вопросов, в том числе и проблема препятствий, создаваемых самими женщинами в традиционных обществах. Например, они не желают ознакомиться со своими правами, боятся высказывать свое мнение и объединяться для борьбы за эти права.



Однако, в регионе мало стран, где взаимодействие религии, традиции и прав женщин было бы настолько сложным и драматичным, как в Афганистане.



Бесчеловечное женоненавистничество режима Талибан, основанное на их бескомпромиссном понимании исламского шариата, стало средоточием кампаний по всему миру, имеющих целью привлечь внимание мировой общественности к ужасному положению женщин в этой стране. С тех пор многое изменилось, в том числе были упразднены законы, запрещающие женщинам участие в выборах.



Одним из первых кандидатов, победивших в сентябрьских выборах в парламент страны, стала правозащитница Малалай Джоя, которая обрела известность своим выступлением против военных командиров на конституционном форуме два года тому назад. (11)



Из 5800 кандидатов, соперничающих друг с другом за 249 мест в Национальной ассамблее или Волеси Джирге (Нижняя палата), более 600 были женщинами. По избирательному закону была также установлена минимальная квота в 68 мест для женщин, а также 25 процентов всех мест в провинциальных советах. (12)



Хотя наличие прогресса неопровержимо, в беседах с IWPR афганские женщины говорили о многочисленных случаях угроз и запугивании во время предвыборной кампании.



«Родные опасаются, что я рискую не только своей жизнью, но и ставлю под удар всю семью, - писала журналист и кандидат в члены парламента Малалай Шинвари. - Но, несмотря ни на что, я приняла решение баллотироваться». (13)



В своем репортаже, написанном для женской программы IWPR, Шинвари оспорила якобы исламистскую интерпретацию роли женщины в обществе и политике: «Основной проблемой, стоящей перед афганскими женщинами, мне кажется, является влияние консерваторов. То, что они делают и говорят, не имеет ничего общего с Исламом. Они, фактически, выступают против исламского права».



Однако, женщины с политическими амбициями слишком часто оказываются перед трудным выбором.



«Очень часто, мужья, а иногда и вся семья, ставят образованных женщин, имеющих соответствующий опыт работы и качества лидера, перед выбором: карьера или семья», говорит представитель таджикского Центра ОБСЕ по гендерным вопросам Дилором Хайдарова. (14)



«В таких ситуациях женщины почти всегда выбирают семью», сказала она IWPR.



Борясь за обретение политического влияния, многие женщины в регионе часто выбирают самый лучший путь. Они идут в неправительственный сектор.



В Таджикистане, впрочем, как и во всем регионе, женщины лидируют в движении НПО. Туда их манит перспектива получения высоких зарплат и интересная работа, связанная с разрешением таких социальных проблем, как нищета, наркомания, безграмотность и бездомность.



За последние годы в Таджикистане появились 160 женских неправительственных организаций. Впечатляет и состав руководительниц этих организаций. Среди них ученые, врачи, учителя и журналисты. (15)



«НПО превратились в признанную силу, с которой надо считаться». Несмотря на это заявление, сделанное президентом страны Имомали Рахмоновым два года назад, критики утверждают, что эти организации не в состоянии реально воздействовать на политику правительства.



Поддержка президента не осталась незамеченной. Критики обвиняют НПО под руководством женщин в чрезмерной близости к правительству и в том, что они винят во множестве социальных проблем страны распад Советского Союза и гражданскую войну в Таджикистане, вместо того, чтобы противостоять существующему режиму и обвинять тех, кто во всем виновен.



Получается, что женщинам не только не позволительно участвовать в политической жизни, но они подвергаются резкой критике даже из-за того, что, выбрав другие формы социальной активности, они не вступают в конфронтацию с властями.



Иногда политической угрозой воспринимается даже борьба за мир.



В Узбекистане, некоторым из десяти женщин, недавно представленных на Нобелевскую премию мира, угрожали уголовным преследованием и закрытием их НПО. (16)



«Почему этот проект был воспринят как угроза или опасность? - спрашивает Марина Пикулина, региональный координатор международной кампании под названием «Тысяче женщин - Нобелевскую премию мира». - Мы ведь не создавали здесь никаких политических оппозиционных организаций или подпольных групп».



Режим Каримова, традиционно терпимо относившийся к женским группам, начал притеснять их после майского насилия в Андижане, где силы безопасности расстреляли демонстрацию, убив сотни людей. Свидетелем этого была представительница IWPR Галима Бухарбаева, видевшая, как солдаты стреляли в безоружных участников акции протеста. В этой напряженной ситуации одна из государственных служащих, не пожелавшая разглашать имя, сказала, что представление правозащитников на Нобелевскую премию побудило власти рассматривать всех кандидатов «в таком же негативном свете, как и правозащитников».



Руководителю кокандской Ассоциации деловых женщин Сахибе Эргаше не позволили провести в большой гостинице города конференцию, посвященную представлению узбекских женщин на Нобелевскую премию.



Еще одна претендентка на премию, активистка Дурмон Султанова, была задержана полицией и обвинена в том, что она - исламская фундаменталистка.



«Какая необходимость так унижать наших женщин, которыми мы должны гордиться?», вопрошала Эргаша в интервью с IWPR.



Не преуменьшая значение борьбы узбекских женщин, представленных на Нобелевскую премию, следует отметить, что их невзгоды характерны скорее для женской элиты. Многие из этих женщин работают в государственных структурах и всем им посчастливилось получить достаточно хорошее образование и возможность начать успешную карьеру.



В отличие от них, для огромного числа женщин на Северном Кавказе, в Центральной Азии и Афганистане, проживающих в чрезвычайно плохих и, к тому же, ухудшающихся условиях, всякое участие в политической жизни (даже на уровне НПО) лишь далекая мечта.



«У моего мужа работы нет. Я долго болела, но денег на лечение у нас нет. Не знаю, что делать», говорит 22-летняя Муслима из афганского кочевого племени кучи, многие представители которого в результате конфликта превратились в беженцев и теперь ищут пристанища в Кабуле.



«Наш президент, имени которого я даже не знаю, ничего не сделал, чтобы помочь нам. Мы что, не афганцы? Правительство помогает только тем, кто живет в городе, в собственных домах», сказала она IWPR. (17)



Наряду с нищетой, на женщин оказывает негативное влияние и плохое состояние системы здравоохранения в регионе. В Чечне, например, хроническая нехватка педиатров и гинекологических клиник, наряду с низким уровнем жизни и плохим питанием, привели к быстро возрастающему уровню заболеваемости среди новорожденных. По мнению специалистов, большинство чеченских женщин страдают анемией. (18)



Нищета и болезни почти всегда способствуют распространению алкоголизма. По мнению киргизского политолога Нура Омарова, разрушение социальных структур, существовавших в советское время, привело многих женщин, в буквальном смысле, к алкоголизму.



«Я искренне сочувствую нашим женщинам, так как в последние годы на их плечи легли огромные проблемы. Женщины фактически превратились в мужчин. Они вынуждены кормить семью, зарабатывать», сказал он.



«Соответственно, со всеми мужскими навыками они начали приобретать и мужские пороки. Женщин к алкоголизму толкает существующее в нашем обществе неравенство». (19)



Для многих женщин порок - единственный путь, позволяющий им выжить, и становятся они на этот путь по собственной воле или насильственно.



«Как и все проститутки, спокойно работающие в селе Хамза, я отдаю [часть] заработка полицейским Алтыарыкского отдела внутренних дел», сказала Дилфуза Джураева, занимающаяся своим ремеслом в узбекском городе Фергана. (20)



Джураева и ее «сотрудницы» влачат жалкое существование. Они платят местным полицейским, чтобы те их не трогали, но ими еще пользуются для дискредитации богатых, но «проблемных» людей.



Тысячи молодых и несовершеннолетних женщин становятся жертвами торговли людьми и сексуальной эксплуатации. Проблема осложняется отсутствием статистических данных и некоординированными действиями правительств. Большинство женщин в секс индустрии слишком боятся или стыдятся выступать на суде против своих эксплуататоров.



Одна 26-летняя проститутка с южного Казахстана сказала IWPR, что отсутствие со стороны властей реакции на сексуальное насилие объясняется тем, что большинство саун, где они работают, часто принадлежат чиновникам городского и областного уровня. «Мы приносим огромные доходы нашим боссам», сказала она. (21)



Очевидно, что феминизм западного типа не был встречен особым энтузиазмом на Северном Кавказе, в Центральной Азии и Афганистане. Будучи отстранены от политической власти почти на всех уровнях, женщины еще не переняли риторику и методы борьбы активисток, начавших женское движение на Западе.



Несмотря на это, программа IWPR по освещению и обсуждению проблем женщин указывает на одно очевидное сходство с нынешним движением женщин в Центральной Азии и аналогичным движением в США и Европе 60-х годов ХХ века.



По мере того, как женщины все чаще создают группы и собираются для обсуждения своего положения на таких форумах, как круглые столы IWPR, они обнаруживают, что чувство отстранения и эксплуатируемости присуще не только им, но и многим другим.



Солидарности женщин способствует формирование позиции, что позволяет повысить понимание ими своих проблем до уровня, откуда хорошо видно, как много между ними общего. Детали могут часто отличаться, но сам акт приобщения к проблемам других уже является политическим.



Хотя мужчины занимают руководящие посты в основных СМИ во всех странах региона, число женщин-журналистов на удивление высоко. Стараясь исправить общими усилиями системные несправедливости, с которыми сталкиваются в жизни, они обнаруживают, что вероятность изменений не такая уж дальняя перспектива.



«Женщины-журналисты должны сыграть важную роль в объяснении другим женщинам их положения», заявила киргизская журналистка Гульнура Торалиева на региональной конференции IWPR, проведенной в мае в Баку. (22)



Представитель бакинского Женского кризисного центра Матанат Азизова уверена, что журналисты сыграли решающую роль в ее работе. «Наш центр не смог бы существовать без тесного сотрудничества со СМИ», заявила она.



Участники еще одного круглого стола IWPR, проведенного в марте в столице Афганистана Кабуле, говорили, что их статьи помогали женщинам понимать проблемы других женщин. Более того, они привлекали внимание тех (в особенности, в правительстве), кто в состоянии решить их.



Перед женщинами региона стоят устрашающие проблемы, но, по наблюдению IWPR, создание открытых форумов, где можно их анализировать и обсуждать, переводит дискуссию в центр внимания общественности региона, что является предпосылкой решения проблем.



Примечания



(1) Киргизстан: забытые революционеры (ПЖ № 11, 6 октября 2005 г.)

(2) Круглый стол IWPR по вопросам женщин и политики в Киргизстане, Бишкек, апрель 2005 г.

(3) Политика в Киргизстане - клуб только для мужчин (ПЖ № 5, 14 июля 2005 г.)

(4) www.newscentralasia.com

(5) www.womensenews.org

(6) Азербайджан: заявка на политическое влияние (ПЖ № 5, 14 июля 2005 г.)

(7) Таджикистан: семья превыше политики (ПЖ № 5, 14 июля 2005 г.)

(8) Общие страдания (ПЖ, №1, 19 мая 2005 года)

(9) Human Rights Watch

(10) Круглый стол IWPR по освещению проблем женщин в Дагестане. Махачкала, Дагестан, июль 2005 г.

(11) Сетевые новости BBC

(12) www.opendemocracy.net

(13) Женщинам небезопасно претендовать на место в парламенте Афганистана (ПЖ, №5, 14 июля 2005 года)

(14) Таджикистан: семья превыше политики (ПЖ, №5, 14 июля 2005 года)

(15) Неправительственные организации Таджикистана разрастаются, но им не хватает политической закалки (ПЖ, №12, 20 октября 2005 года)

(16) Узбекских претендентов на Нобелевскую премию окатили холодным душем (ПЖ, №10, 22 сентября 2005 года)

(17) Женщины племени кучи борются за выживание (ПЖ, №8, 25 августа 2005 года)

(18) Больные дети - одна из многих проблем Чечни (ПЖ, №12, 20 октября 2005 года)

(19) Подавленные киргизки находят утешение в бутылке (ПЖ, №10, 22 сентября 2005 года)

(20) Узбекистан: порочный альянс полиции и жриц любви (ПЖ, №6, 29 июля 2005 года)

(21) Казахских женщин продают в сексуальное рабство (ПЖ, №2, 2 июня 2005 года)

(22) Региональная конференция IWPR, Баку, Азербайджан, май 2005 г.
Frontline Updates
Support local journalists