Может ли насилие в Карабахе подстегнуть новые мирные переговоры?

После самой острой, за последние десятилетия, вспышки насилия в Нагорном Карабахе, вооруженные силы Армении и Азербайджана достигли соглашения о прекращении огня.

Директор исследовательского центра Восток-Запад в Азербайджане Арастун Оруджлу рассказал IWPR о факторах, которые, вероятно, способствовали началу военных действий и о том, какие перспективы он видит для проведения эффективных мирных переговоров.

По его словам, до сих пор переговоры были, в большей степени, показательными и не имели никакого отношения к решению основополагающих вопросов.

IWPR: – Как вы объясните происходящее? Каковы причины эскалации конфликта? И почему именно сейчас?

Оруджлу: – Что происходит? Начнем с этого. Происходит то, что настал кризис миротворческого процесса.

22 года, с тех пор как подписан договор о перемирии, проводилась имитация мирных переговоров. При этом чуть ли все международные участники этого процесса забывали о том, что значительная часть территорий Азербайджана находится под оккупацией, и международное сообщество ставило на один уровень оккупанта и жертву оккупации. То есть произошло то, что не были правильно определены статусы сторон конфликта. И естественно это должно было привести к сегодняшнему кризису.

А кризис достаточно серьезный. И при этом все эти годы обе стороны вооружались. Преимущественно Россия вооружала обе стороны. Парой российские политики цинично называли это сохранением паритета. Продавали оружие Азербайджану стоимостью в миллиарды [долларов]. Затем соблюдая «паритет» передавали Армении оружия такого же, или почти такого же количества, как своему стратегическому союзнику. Все это когда-то должно было взорваться.

Армения за весь этот период очень уютно чувствовала себя на оккупированных землях. Более того достаточно интенсивно нарушала перемирие, порой открыто саботировала переговорный процесс. И вот, получилось то, что получилось.

Почему это произошло сейчас? Думаю, Азербайджан захотел наверстать упущенное.

– Повлияли ли на активизацию военных действий внутренние процессы в Азербайджане – экономический кризис, потепление в отношениях с Европой и Западом и отдаление от России?

– Не знаю, насколько экономический кризис подействовал на ситуацию, но воздействие политических изменений внутри страны на лицо. За последнее время Азербайджан методично отошел от НАТО, нарушил свой принцип сбалансированной внешней политики и оказался в одиночестве перед Россией.

И когда начали поступать Азербайджану предложения вступить в [возглавляемый Москвой] Таможенный союз, ЕврАзЭС, конечно, это было не в интересах Азербайджана. Отношения Азербайджана с Западом разрушались изнутри власти, именно теми группировками, которые сознательно и планомерно это осуществляли, чтобы оставить Азербайджан перед Россией без поддержки Запада. Эти силы устраивает пророссийский внешнеполитический курс. Однако в самый последний момент это начало меняться. Я имею в виду буквально последние несколько месяцев.

Вот, наконец, состоялся визит [президента Азербайджана] Ильхама Алиева в Вашингтон, встречи, переговоры, позитивные высказывания официальных лиц США в адрес Азербайджана, даже до саммита по ядерной безопасности. В частности посол США в Азербайджане Роберт Секута и Американский сопредседатель Минской Группы ОБСЕ Джеймс Уорлик заявили, что оккупированные азербайджанские территории должны быть освобождены. Конгресс США приостановил финансирование непризнанного сепаратистского режима в Нагорном Карабахе. Видимо все это вызвало определенное раздражение [в Армении]. И решили втянуть Азербайджан в конфликт. В последние месяцы шла интенсивная концентрация армянских войск на оккупированных территориях, что привело к возникновению стычки. Стычка произошла именно тогда, когда главы обеих стран были в Вашингтоне. Я думаю, это не случайно. 

– Насколько реальна версия о том, что Турция и Россия пытаются перенести свои разногласия из Сирии на Кавказ?

– Я не думаю. Это достаточно предвзятая версия, которая служит определенной политической конъектуре. Говоря более откровенно, эта версия носит характер шантажа в отношении Турции, чтобы она не вмешалась в конфликт ни в какой форме. Известно, что между Азербайджаном и Турцией существует договор о военно-стратегическом партнерстве. Конечно, Турция не может активно вмешаться войсками, но оказать необходимую военную помощь самой различной формы может. Поэтому и хотят отодвинуть Турцию на задний план. В то же время считаю, что эта версия служит тому, чтобы отвлечь внимание от настоящих рычагов эскалации конфликта. А основной рычаг не надо искать в Анкаре и Москве, он скорей всего в Москве и Ереване.

– Как вы считаете, что изменится в геополитическом плане?

– Есть несколько возможных версий развития событий в геополитическом плане. Борьба за Азербайджан разгорелась неспроста. Дело в том, что через Азербайджан планируется прохождение транспортно-коммуникационного коридора Восток-Запад, а также Север-Юг. Я думаю, борьба развернулась именно на этой почве. Так как речь идет о транспортных сообщениях, которые будут в ближайшем будущем соединять Европу с Индокитаем. Тут речь идет о триллионном бизнесе. Естественно Россия тоже хочет провести коридор Север-Юг в направлении Ирана, чтобы сохранить свое присутствие на Ближнем Востоке. Я не исключаю, что определенное согласие достигнуто, или есть какие-то намерения. Я не имею в виду согласие между Баку и Москвой, или между Баку и Вашингтоном, согласие между треугольником Москва-Баку-Вашингтон. Я не исключаю этого.

Вторая версия – Россия действительно хочет помешать планам Запада соединить Индокитай с Европой посредством Азербайджана, стран Средней Азии, Украины и т.д. Но, это слабая версия, она как бы не соответствует взаимоотношениям Вашингтона и Москвы последних недель. Мы наблюдаем определенное позитивное развитие.

Возможна и третья версия. Азербайджан просто хотел всем дать понять, что он не намерен мириться с дальнейшей оккупацией своих земель, тем более, если он имеет такое важное геополитическое значение. То есть это месседж всем. И Азербайджан перейдет в центр развития событий.

– Можно ли считать эскалацию конфликта крахом Минского процесса, или же это переход на какой-то другой этап, или уровень мирных переговоров?

– Я думаю, что это будет началом переговоров. Как я уже говорил, до сих пор шла всего лишь имитация мирного процесса… Может [люди надеялись, что] проблема уйдет в небытие. Но, все пошло ни так. Все – и Вашингтон, и Брюссель, и Ереван тоже – увидели совсем противоположное. Все увидели, что азербайджанцы, независимо от своих взглядов, возрастных категорий не в коем образом не готовы идти на уступку в таком вопросе как территориальная целостность страны. Примирение с оккупацией воспринимается очень болезненно. Это психологический момент, который условно можно назвать – оскорбленное национальное достоинство.

Если следить сегодня за динамикой общественного мнения, можно увидеть, что настрой идти в военных действиях до победного конца доминирует. Это тоже определенный месседж. И дальнейший миротворческий процесс будет развиваться с учетом этих реалий.

– То есть Вы считаете, что ситуация изменилась в пользу Азербайджана?

–Я думаю, что да. Если не учитывать некоторых «побочных эффектов». Таких, как российские СМИ, в которых развернулась антиазербайджанская истерия. Будем надеяться, что это не позиция официальной Москвы. В основном я думаю, что ситуация изменилась в пользу Азербайджана.

– Было объявлено перемирие. Как вы думаете, оно было достигнуто под давлением международных организаций? Или же стороны сами пришли к этому соглашению?

– Соглашения о прекращении огня следовало ожидать. Для этого есть несколько причин. Во-первых, Азербайджан уже достиг своей цели. С другой стороны, продолжение военных действий вызвало бы больше потерь и могло бы перерасти в крупномасштабную войну. Это не надо ни одной из сторон. Более того, свою роль, конечно, сыграло давление со стороны международного сообщества.

– Какой можно делать прогноз? Что будет дальше происходить? Какое решение Карабахского конфликта можно ожидать?

– Начнутся интенсивные переговоры. То есть это уже не будет имитация переговоров, которую вела Минская группа. Это уже будет более серьезный процесс. И начнется убеждение Армении, в том, что она не может дальше держать территории Азербайджана под оккупацией. Если супердержавы осознают, что все это может обернуться большой войной в регионе, им придется воздействовать на Армению, чтобы та освободила оккупированные территории. Психологическое преимущество сегодня у Азербайджана. И это сделает его сильнее за столом переговоров. Более того, не надо уходить от главной причины сегодняшнего противостояния. Это – оккупация территорий одной стороны другой.

Безусловно, это будет стимулировать реальный мирный процесс, и я убежден, что альтернативы этому нет. А то, что просачивается информация о том, что Россия чуть ли не собирается ввести миротворческие силы под эгидой Организации договора по коллективной безопасности в Карабах, это просто нонсенс. Потому, что ОДКБ не имеет абсолютно никакого права вводить туда миротворцев. Миротворческие операции могут быть проведены под эгидой каких-то международных организаций. К тому же Азербайджан не является членом ОДКБ, а Нагорный Карабах официально считается территорией Азербайджана.