Абхазия: Трагичное дежавю

В длинном корридоре высокими рядами выстроились стопы желтеющей от старости бумаги, перевязанные веревкой. Глава Абхазского архива остановился у одной из стопок и вытянул из нее какой-то документ. "Это как мусор, - сказал он. - Какой нам от этого прок?!"

Николай Йоанниди знает, что это - не мусор. Он работает в Абхазском архиве 36 год. Его беспокоит то, что эти связки - единственное, что осталось от республиканского архива, уничтоженного в 1992 году в результате самой большой культурной трагедии грузино-абхазской войны.

Не каталогизированные, сыреющие, сваленные в заброшенном крыле Сухумского университета, эти документы - остатки архива, с которыми его глава не знает что делать. "Никто из работников архива не имеет высшего образования", - сказал он месяц назад сидя в своем холодном кабинете, попивая греческий кофе. Единственный каталог архивариуса также сгорел в результате сильного пожара, а денег на его восстановление у этой обнищавшей республики нет. Да и контакт с внешним миром - минимальный.

Высокий, с бледной кожей и вдумчивыми глазами, Николай Йоанниди - безучастный наблюдатель катастроф, произошедших в этом черноморском регионе на протяжении двух последних поколений. Он стал свидетелем двух наиболее важных и идентичных по своей сути событий своей жизни: полного исчезновения своего архива и греческой диаспоры, к которой он принадлежит.

Когда я познакомился с Йоанниди в мае 1992 года, он работал над несколькими книгами, включая каталог своего архива, запись географических названий Абхазии и историю своей старой Понтийской греческой диаспоры. Спустя три месяца Сухуми взяли грузинские войска и в республике разразилась война, а вслед за ней и ад 22 октября.

"В восемь вечера мне позвонил мой сосед и сказал, что архив охвачен огнем, - рассказывает Йоанниди.- Был коммендантский час, и я смог попасть туда только утром, когда от архива ничего не осталось".

Йоанниди только потом смог понять как и что произошло. Он рассказывает, что приблизительно в половине пятого того дня к архиву подъехала машина, в которой сидели пять или шесть грузин в черных униформах. Они взломали дверь здания, вошли в него и подожгли архив.

Люди всех национальностей выбежали из соседских домов на улицу и сумели потушить огонь. Однако, спустя сорок минут, вооруженные люди вернулись. На этот раз они выстрелами разогнали соседей, окружили здание, облили его керосином и в очередной раз подожгли. Пожарная машина, которая приехала тушить огонь, не была пропущена.

"Под утро здесь были только жалкие остатки", - рассказывает Йоанниди. Собрание документов было уничтожена на 95 процентов. Ничего не осталось от дореволюционного архива, включавшего в себя материалы с 1840 года, а единственное, что более или менее уцелело - был радиоархив 1930 года.

Йоанниди лишился и своих собственных рукописей. "Когда я зашел в мой кабинет и открыл сейф, буквально на протяжения мига я был счастлив, увидев, что всевнутри уцелело, - рассказывает он. - Потом, буквально на моих глазах, все документы превратились в пепел от жары".

Но это было еще не все. Архив Абхазской коммунистической партии, который хранился в другом здании, был частично разрушен стационированными там грузинскими войсками. Остатки архива были перевезены в Дом правительства в Сухуми, а затем уничтожены, когда в 1993 году в город вошли абхазцы.

Йоанниди предполагает, что из 176 тысяч документов, которые архив насчитывал до войны, было уничтожено 168 тысяч.

Обе стороны грузино-абхазского конфликта не только развязали войну друг против друга, но и попытались свести на минимум исторические притязания противоборствующей стороны на оспариваемые территории. Лидеры абхазского сепаратистского движения, такие как глава самопровозглашенной республики Владислав Ардзинба и его министр иностранных дел Сергей Шамба - бывшие историки.

Одним из побочных эффектов войны 1992-93 годов стало то, что обе стороны уничтожали культурные ценности другого народа. Так, абхазцы разрушили статую средневекового грузинского поэта Шота Руставели и стерли с лица земли все грузинские памятники культуры в Сухуми.

Однако, разрушение абхазского архива остается, без сомнения, самым резким проявлением вандализма. Похоже, это было преднамеренной попыткой грузинских солдат вычеркнуть историческое прошлое региона.

Примечательно, что солдаты сожгли именно ту часть документальной истории, которая повествовала о космополитическом прошлом этой части черноморского побережья.

В пепле пропали, например, все греческие газеты, выпущенные на стыке двух последних столетий, когда Сухуми был процветающим портом с большой греческой диаспорой.

Йоанниди родом именно из этой диаспоры. Двухэтажный дом его семьи все еще стоит в центре города. В свое время греки составляли почти половину населения Сухуми. Позднее, в 1949 году, когда в городе насчитывалось около 40 тысяч греков, они были депортированы Сталиным в Центральную Азию. Когда к власти пришел Хрущев, который в 1950 году реабилитировал "репрессированные народы" Советского союза, назад вернулась только четверть греков.

Сам Йоанниди смог избежать репрессий только благодаря тому, что его мать - немка. Но он все еще помнит, как за одну ночь опустел город его детства. Он считает, что внезапная потеря одних из самых образованных граждан республики имела фатальные последствия для региона, и что впоследствии именно это сыграло однозначную роль в поляризации грузино-абхазских споров, которые и привели к войне 1992 года. "Если бы не было 1949 года, ситуация в Абхазии была бы совершенно другой, - сказал Йоанниди. - Если бы в середине стояла нейтральная сила, война была бы невозможной".

В разгаре конфликта, греческое правительство послало в Сухуми свой корабль, в операции известной под названием "Золотое руно". Более тысячи абхазских греков, которые разделились в симпатиях к воюющим сторонам, были эвакуированы в Грецию.

В 1992 году население Абхазии насчитывало около полумиллиона, а сейчас предполагается, что в республике живет около 200 тысяч. Республику покинули все грузины, также как и многие русские и украинцы. А что касается греков, в Абхазии их осталось не более двух тысяч, большинство из них пожилого возраста.

"Проблема греков в Абхазии почти решена, так как скоро здесь ни одного грека не останется" - сказал Йоанниди, зачитывая смертный приговор одной из многонациональных глав абхазской истории.

Томас де Ваал - редактор ИОВМ по Кавказу.