В КЫРГЫЗСТАНЕ НЕ ОСТАНЕТСЯ ПРИЮТА ДЛЯ ОНКОЛОГИЧЕСКИХ БОЛЬНЫХ

Станислав Редько - онкобольной, живущий вне хосписа в тяжелых социальных условиях – в настоящее время проходит лечение в единственном в Кыргызстане онкологическом стационаре.

Из-за отсутствия медицинской страховки ему не положено давать лекарства, но сердобольные врачи покупают ему лекарства за свой счет.

Однако скоро онкологические больные могут лишиться и этой единственной возможности облегчить свои страдания. В СМИ появилась информация о том, что в феврале текущего года руководство Национального центра онкологии и радиологии (НЦОР) планирует закрыть отделение паллиативной терапии для безнадежных онкологических больных (хоспис).

Заместитель директора по лечебной части НЦОР Тынчыбек Борбашев опровергает информацию о готовящемся закрытии отделения. «Приказа о закрытии отделения нет, поэтому говорить об этом рано. В этом отделении - нормальные условия, как и во всяком другом отделении НЦОР, поэтому нет необходимости его закрывать», - утверждает он.

Но сотрудники и пациенты НЦОР придерживаются иного мнения.

Корреспонденты IWPR ужаснулись, посетив отделение, в котором давно не проводили ремонт: 4 железные кровати, грязный умывальник, ободранные стены и полы составляют убранство мрачной палаты. На сегодняшний день в отделении находятся 25 больных. Всего за год через хоспис проходят около 300 человек.

«У нас нет обезболивающих препаратов, наши пациенты лезут на стены от боли, а мы ничем не можем им помочь, - говорит заведующая хосписом Роза Жыргалбекова. - Лекарства стоят дорого и нам не по карману. Наше отделение находится в аварийном состоянии».

Хоспис был создан в 1998 году по инициативе Индиры Кудайбергеновой, в то время являвшейся директором НЦОР, при поддержке фонда «Мээрим», основанного супругой президента Майрам Акаевой.

«К идее создания хосписа меня подтолкнул вопиющий случай, когда безнадежного онкобольного из города Каракол выписали из больницы, а он из-за отсутствия денег не смог вернуться в родной город к родственникам и умер прямо на скамье рядом с отделением», - рассказала IWPR Индира Кудайбергенова, ныне заведующая кафедрой онкологии, лучевой диагностики и терапии Кыргызской Государственной медицинской академии.

«Все эти годы хоспис существовал за счет скромных грантов международных организаций, но в последнее время помощь совсем перестала поступать. Мы никому не нужны. Даже руководство НЦОР не поддерживает наше отделение, ссылаясь на то, что нашим больным “уже ничего не нужно”. Хотя именно им нужны обезболивающие препараты и хороший уход, чтобы хоть как-то облегчить их страдания», - говорит Жыргалбекова.

Многочисленные обращения с просьбой о помощи к руководству НЦОР, в Министерство социальной защиты, Министерство здравоохранения и к международным организациям не дали результатов.

Заместитель директора по науке НЦОР Бакыт Шаимбетов настаивает, что условия содержания больных в отделении вполне приемлемые. Медперсонал же сталкивается с проблемой нехватки элементарного медицинского набора: градусника, марганцовки, перевязочных материалов.

«Люди приходят с большими надеждами на качественный уход и быстро разочаровываются, потому что мы не можем предоставить им даже самого необходимого, - жалуется старшая медсестра отделения Мукарас Асылбекова. - Мы пытаемся лаской и добротой скрасить их последние дни. Делаем все, что можем: кормим, переодеваем, меняем постель, покупаем иногда за свои деньги необходимые препараты. Но это не все, чего ожидают больные от нашего хосписа».

«Тяжелобольные нуждаются в уходе, внимании, в людях, которые бы могли просто поговорить с ними. Хоспису необходимы не только медикаменты и оборудование, но и медработники, психологи и даже социальные работники», - говорит Индира Кудайбергенова.

«Больные вынуждены доживать свои дни в ужаснейших условиях, - сетует Роза Жыргалбекова. - У нас фактически нет медперсонала. Кто будет работать за 400 сомов ($10) в месяц, а работа, действительно, тяжелая и в моральном, и в физическом отношении».

Больные не могут себе даже представить, что с ними будет, если хоспис закроют.

Кубанычбека Рыскулова привезли из Таласа в тяжелом состоянии. У него рак желудка и печени. За ним ухаживает жена, которая не представляет, кто помог бы ее мужу, если бы не было хосписа.

«Наши дети и слышать не хотят о болезни отца. Они живут здесь, в столице, но ничем не помогают. Мне очень тяжело одной ухаживать за мужем. Я очень испугалась, когда там, в Таласе, у него начались приступы, поэтому мы с племянником, собрав последние деньги, привезли его сюда. Если закроется хоспис, то я даже не представляю, кто нам поможет и куда обращаться», - со слезами на глазах говорит жена Рыскулова Талайгуль кызы Бакыт.

Борис К. – пациент с раком мозга, находящийся в неподвижном состоянии - жалуется на неудобную кровать. А его соседка Толгонай страдает от отсутствия сантехнических условий.

«К общему туалету мы уже привыкли, но целыми днями лежать в одиночестве просто невыносимо. У нас нет даже радиоприемника, не говоря уже о телевизоре. В целом отделении нет даже телефона. Но если нас лишат даже этого и закроют хоспис, то мне придется умирать на улице - идти мне некуда. У меня нет ни дома, ни родных, которые бы позаботились обо мне в последние минуты моей жизни», - сетует Толгонай.

Гульнура Торалиева, корреспондент IWPR Марина Башманова, стажер IWPR В подготовке материала принимала участие стажер IWPR Ирина Югай.