УЗБЕКИСТАН: К ПЕРЕМЕНАМ - ЧЕРЕПАШЬИМИ ШАГАМИ

Сменился режим в Афганистане. Страны региона приобрели новый статус и значение в мировой геополитике, оказавшись, неожиданно для себя, в центре мировых событий - в роли стратегических партнеров США и их союзников по антитеррористической коалиции.

Трагические события в США положили начало новому этапу в истории Узбекистана, который мгновенно превратился в союзника и партнера самой могущественной державы мира, предоставив ее вооруженным силам военный аэродром в Ханабаде, на юго-западе страны, в 160 км от границы с Афганистаном.

В Узбекистан зачастили высокие гости из Америки. Узбекский лидер Ислам Каримов принимал в Ташкенте государственного секретаря США Колина Пауэлла, не раз - министра обороны Дональда Рамсфельда, а также главнокомандующего ВС США Томми Фрэнкса. С начала узбекско-американского военного сотрудничества страну посетила большая часть конгрессменов и сенаторов США, которые, не переставая, выражали благодарность Узбекистану за оказанную помощь в борьбе с терроризмом.

По данным Госдепартамента США, финансовая помощь Узбекистану в 2002 году была увеличена до 193 млн. долларов США, что составило более 40% всей финансовой помощи (444,3 млн.), предоставленной США Узбекистану с 1992 года. Администрация США обосновала свое решение увеличить финансирование необходимостью обеспечить безопасность в Центральной Азии.

За 10 лет независимого существования Узбекистан - одна из республик бывшего СССР - приобрел в мире репутацию авторитарного государства, где жестоко попираются права человека, отсутствуют политические свободы, преследуется политическая оппозиция и любое инакомыслие.

С 1991 года страна так и не смогла добиться либерализации экономики. Национальная валюта не стала конвертируемой, реформы буксуют, из года в год падает уровень жизни населения, а льготами на рынке пользуется лишь горстка привилегированных фирм, за которыми чаще всего стоят коррумпированные чиновники.

Все это усложняло вхождение Узбекистана в сообщество цивилизованных государств, отпугивало иностранных инвесторов, а ведущие страны мира не стремились к установлению тесного сотрудничества с этой республикой.

До 11 сентября 2001 года, неоднократно заявляя, что Узбекистан находится в зоне их стратегических интересов, и оказывая ему материальную помощь, США все же держали эту страну на расстоянии. Возможное расширение сотрудничества связывалось с улучшением ситуации с правами человека и реальной либерализацией рынка.

События 11 сентября 2001 года все изменили. Согласно подписанной между США и Узбекистаном в январе 2002 года Декларации о стратегическом партнерстве и сотрудничестве, Соединенные Штаты взяли на себя обязательство оказывать содействие Узбекистану в области демократизации, безопасности, в военной и военно-технической областях, в сфере экономики, а также обещали помощь в проведении экономических реформ.

В области демократизации о каких-либо конструктивных изменениях в Узбекистане пока говорить не приходится, но с начала стратегического партнерства с США здесь имели место определенные сдвиги в области соблюдения прав человека и свободы слова.

Председатель Независимой организации по правам человека в Узбекистане (НОПЧУ) Михаил Ардзинов отмечает несколько положительных фактов.

В сентябре 2001 года - впервые в истории Узбекистана - под амнистию, объявленную по случаю 10-ой годовщины независимости республики, попали осужденные по политическим и религиозным статьям, обвиненные в посягательстве на конституционный строй, участии в запрещенных религиозных организациях и т.п.

По данным МВД Узбекистана, досрочно вышли на свободу 860 заключенных, осужденных за членство в запрещенной исламской партии «Хизб ут-Тахрир».

Согласно данным НОПЧУ, за прошедший год количество арестов членов этой организации уменьшилось в 4-5 раз по сравнению с 1999-2000 годами. Однако не исключено, что такое сокращение связано с тем, что большинство членов организации «Хизб ут-Тахрир» (около 4200 человек) уже отбывают сроки в тюрьмах Узбекистана.

Заметно изменилось отношение властей к женщинам из семей членов «Хизб ут-Тахрир». За первое полугодие 2002 года суды вынесли мягкие приговоры 9-ти женщинам из «Хизб ут-Тахрир», осудив их условно и освободив из зала суда.

На два года условно была осуждена в июле 2002 года Мушарраф Усманова, проходившая по делу как лидер женского крыла «Хизб ут-Тахрир» в Ташкенте и в Ташкентской области. Суд вынес Мушарраф мягкий приговор учитывая ее беременность, а также то, что у нее шестеро несовершеннолетних детей.

По данным НОПЧУ, в настоящее время по обвинению в членстве в «Хизб ут-Тахрир» отбывает срок 31 женщина. Возможно, если бы после 11 сентября не улучшились отношения с США, тех 9-х женщин ждала бы такая же участь.

Беспрецедентным в истории правоохранительных и судебных органов Узбекистана стал судебный процесс, состоявшийся в Ташкентском городском суде в январе 2002 года над 4 офицерами милиции - сотрудниками Сабир-Рахимовского ОВД Ташкента Нуриддином Бобоевым, Шавкатом Рахманбердиевым, Мухиддином Нагимовым и Яшином Гафуровым.

Решением суда все четверо были осуждены на 20 лет лишения свободы за жестокие пытки, которым они подвергли 2-х братьев - Равшана и Расула Хаитовых, задержанных 17 октября 2001 по подозрению в членстве в «Хизб ут-Тахрир».

В течение 12 часов со времени ареста Хаитовых четверо сотрудников милиции убили старшего брата Равшана, а младшего - Расула - сделали инвалидом.

Другим событием, которое правозащитники оценили как важный сдвиг в области соблюдения прав человека, стал судебный процесс над 3-мя сотрудниками Службы национальной безопасности (СНБ, бывший КГБ), состоявшийся в июне этого года в Военном суде Республики Узбекистан.

Военный суд приговорил 3-х сотрудников СНБ Ферганской области Узбекистана - Хамидхожу Саидова, Абдушукура Мирзаева и Бобура Фазылова - к лишению свободы на срок от пяти до пятнадцати лет за убийство подследственного - 24-летнего Алимухаммада Мамадалиева, также задержанного по подозрению в членстве в «Хизб ут-Тахрир».

В течение 2002 года существенные перемены наметились и в области свободы слова. Важным событием стал вынужденный «уход на пенсию» в мае главного цензора Узбекистана – Эркина Камилова, возглавлявшего управление по охране государственных тайн при Государственном комитете по печати Узбекистана.

По мнению Карима Бахриева - юриста Internews–Uzbekistan - вряд ли можно еще найти такого ревностного цензора и «хранителя государственных тайн», как Эркин Камилов. Уход Камилова, по мнению обозревателя газеты «Правда Востока» Сергея Ежкова, связан с тем, что власти решили отстранить от дел наиболее одиозную фигуру, с именем которой связано негативное представление о Госкомпечати как символе узбекской цензуры.

Далее последовали еще более решительные шаги государства в области свободы слова. В середине мая было упразднено и само управление по охране государственных тайн, то есть практически был ликвидирован орган, осуществлявший цензуру СМИ и контролировавший журналистскую деятельность.

Однако, по мнению делегации Комитета по защите журналистов (CPJ), побывавшей с визитом в Узбекистане в июне, отмена цензуры в этой стране по сути оказалась фикцией и не повлекла за собой позитивных изменений в узбекской прессе.

«Это - авторитарные реформы авторитарного режима, который сохранил все свои механизмы давления на журналистов», - заявил координатор программ CPJ по Европе и Центральной Азии Александр Лупис на пресс-конференции в Ташкенте 10 июня.

По данным CPJ, упразднив предварительную цензуру, власти Узбекистана сделали предупреждение редакторам газет и журналов, радио и телевидения, что в случае появления в печати или в эфире нежелательного материала они сами будут нести за него всю ответственность. В результате возникла самоцензура, которая фактические свела на нет значение факта отмены государственной цензуры.

По данным проведенного CPJ исследования, в Узбекистане не ослабевает контроль над СМИ и журналистами со стороны силовых ведомств, готовых задействовать все свои рычаги давления – угрозы, преследования, вплоть до арестов и осуждения - для обуздания журналистов, пишущих критические материалы, в которых поднимаются серьезные проблемы современного Узбекистана.

Однако, по мнению Бахриева, отмена цензуры и упразднение управления по охране государственных тайн все же принесли пользу. «Раньше, - говорит он, - выход в свет того или иного материала зависел от мнения одного человека – цензора Эркина Камилова. Сегодня решение принимают несколько сотен редакторов, у каждого из которых разный уровень страха, независимости. Один может решить, что материал можно печатать, другой - что нет, но возможности уже есть».

По словам Бахриева, благодаря отмене цензуры стало возможным напечатать в столичной газете «Мохият» стихи поэта Рауфа Парфи, который из-за членства в оппозиционной партии «Эрк» находился в опале и не мог публиковать свои произведения в узбекистанской прессе на протяжении 8-ми лет.

Также в «Мохият» впервые за 5 лет была напечатана статья самого Бахриева. Газета начала поднимать важные социальные проблемы, такие, как безработица, обсуждать которые в прессе раньше было запрещено.

За все эти вольности газеты «Мохият» и «Время и мы» получили нагоняй, но тем не менее у журналистов и редакторов газет появилась возможность, пусть даже под страхом навлечь на себя гнев властей, выпускать острые материалы.

Однако положительные изменения в области прав человека и свободы слова за последний год, по мнению многих правозащитников и политологов, перечеркиваются всенародным референдумом, проведенным в Узбекистане в конце января 2002 года, по продлению полномочий президента Узбекистана с 5-ти до 7-ми лет и созданию двухпалатного парламента.

В преддверии референдума члены Центральной избирательной комиссии усиленно убеждали народ Узбекистана, что продление срока президентских полномочий не относится к нынешнему президенту Узбекистана Исламу Каримову, так как на 7 лет будет избираться уже следующий президент - на выборах в январе 2005 года.

Однако на первой же сессии парламента страны, состоявшейся после референдума, депутаты утвердили новые сроки парламентских и президентских выборов в Узбекистан - соответственно в декабре 2004 года и в декабре 2007 года.

Получилось, что результаты референдума 2002 года обрели обратную силу и начали действовать с 2000 года, когда состоялись последние президентские выборы. При этом срок полномочий президента увеличился даже не до 7-ми лет, а почти до 8-ми.

«Референдум и то, как воспользовались его результатами, свидетельствует о том, что Узбекистан вовсе не идет по пути демократии», - считает представитель организации «Human Rights Watch» в Узбекистане Матильда Богнер.

В день, когда парламент установил новые сроки выборов, в Узбекистане находилась делегация сенаторов США. Один из сенаторов. которого попросили прокомментировать решение парламента Узбекистана о продлении сроков полномочий президента почти до 8-ми лет, заявил: «Оказав нам помощь в борьбе с терроризмом, Узбекистан доказал, что является нашим хорошим другом. Если наш друг не идеален, это не значит, что он не может быть нашим другом».

В Узбекистане сохраняется система, где нет пока места реальной политической оппозиции, настоящей свободе слова и уважению прав человека. И эту твердокаменную и не желающую меняться систему власти, по всей видимости, не сдвинет с места ни Америка, ни другие участники антитеррористической коалиции.

Галима Бухарбаева – директор представительства IWPR в Узбекистане