НОВЫЙ ЛИДЕР ЧЕЧЕНСКИХ ПОВСТАНЦЕВ ПРЕДПОЧИТАЕТ НАЦИОНАЛЬНУЮ ИДЕЮ
Ожидается, что Доку Умаров попытается ограничить влияние исламистов-радикалов на повстанцев.
НОВЫЙ ЛИДЕР ЧЕЧЕНСКИХ ПОВСТАНЦЕВ ПРЕДПОЧИТАЕТ НАЦИОНАЛЬНУЮ ИДЕЮ
Ожидается, что Доку Умаров попытается ограничить влияние исламистов-радикалов на повстанцев.
, который стал лидером чеченских повстанцев может привести к усилению национальной составляющей движения за независимость, в котором в последние годы доминировали радикальные исламисты.
Со стратегической точки зрения, тем самым укрепится сегодняшняя тенденция, когда стали не столь частыми нападения на мирное население экстремистски настроенных фундаменталистов. Осуждаемые международным сообществом, подобные акции лишь мешают борьбе за независимость, считают многие аналитики.
40-летний Умаров сменил на посту президента непризнанной Чеченской республики Ичкерия убитого на прошлой неделе 39-летнего Абдул-Халима Садуллаева автоматически, так как являлся до сих пор вице-президентом.
Сам Садуллаев, погибший в перестрелке с силовиками промосковского главы чеченского правительства Рамзана Кадырова, стал президентом в прошлом году - после убийства Аслана Масхадова, длительное время возглавлявшего чеченских борцов за независимость.
Согласно сообщениям, появившимся на сайте повстанцев «Кавказ-центр», преемник Садуллаева является одним из самых искушенных политических и военных лидеров движения. Во время первой чеченской кампании он был награжден «за отвагу и героизм». В разное время он был бригадным генералом вооруженных повстанческих сил, главой совета безопасности Ичкерии, а в 2005 году принял на себя полномочия вице-президента непризнанной республики.
По данным Кавказ-центра, в ходе чеченского конфликта Умаров потерял нескольких ближайших членов своей семьи. В боях погибли двое из его братьев, отец, жена и маленький ребенок были похищены федеральными военнослужащими и их чеченскими сподвижниками.
Российские спецслужбы и их местные союзники заявляют, что гибель Садуллаева стала серьезным ударом по повстанцам. Однако многие аналитики считают подобные утверждения преувеличенными. По их мнению, повстанцам не привыкать терять лидеров, и когда это случается, в действие приходит механизм преемственности власти, плавно делегирующий президентские полномочия тому, кто на тот момент является вице-президентом. Более того, говорят эксперты, прошли те времена, когда движением руководили отдельные авторитетные личности.
«Смерть лидера естественным образом становится большой эмоциональной утратой. Но это не повлияет кардинальным образом на ситуацию в рядах чеченского сопротивления, в республике и в целом на Северном Кавказе. Ход событий уже давно не зависит от отдельных людей, независимо от их личных качеств», - считает бывший министр социальной защиты Ичкерии Апти Бисултанов, ныне проживающий в Германии.
Но даже если смерть Садуллаева не скажется на боевой мощи сторонников независимости, вполне может быть, что их методы претерпят некоторые изменения.
К тому времени, когда закончилась первая чеченская война (1994-96 годы), среди участников движения, которое зарождалось под лозунгами национального освобождения, доминирующей силой были уже радикальные исламские боевики.
Рост фундаменталистских настроений не остановился и после назначения президентом Масхадова, бывшего советского офицера, известного умеренностью своих взглядов.
Вдохновляемый Шамилем Басаевым и ему подобными фигурами, радикализм продолжал усиливаться, чему во многом способствовало упорное нежелание Москвы встретиться с Масхадовым за столом переговоров. В регионе участились вылазки экстремистов, что раздражало сторонников национальной идеи, понимавших вред этих действий для дела борьбы за независимость.
Международное сообщество сочувственно относилось к движению, пока его участники ограничивались боями с федеральной армией. Однако осуществленные ими одно за другим жестокие нападения на беззащитных граждан вызвали осуждение во всем мире, позволив Москве заявить, что в действительности повстанцы – банальные бандиты.
Националист и уважаемый исламский проповедник, Садуллаев избегал принять сторону одной из двух представленных в движении группировок. Его важным достижением стала договоренность с Басаевым о ненападении на гражданское население и гражданские объекты. По словам Бисултанова, своих обещаний радикальный командир придерживался неукоснительно.
Хотя российские спецслужбы считают Умарова причастным к нападению на Беслан в 2004 году, ответственность за организацию которого на себя взял Басаев, аналитики предполагают, что новый президент постарается, по примеру своего предшественника, вывести повстанческое движение из-под влияния исламистов.
«Доку Умаров - представитель старшего поколения вооруженных сепаратистов, тех, кто еще учился в советских вузах, - сказал эксперт Фонда Карнеги Алексей Малашенко. - Впечатления фанатика он не производит. Судя по действиям и заявлениям Умарова, идеи всекавказского исламского интернационала не являются для него основополагающими».
«Этот полевой командир как раз из тех, кто воюет за независимость и построение независимой чеченской государственности, и не видит для себя другого пути. Садуллаев пытался, как умел, лавировать между сугубо исламской риторикой и риторикой борьбы за независимость, Умаров же неоднократно высказывался о своих предпочтениях в пользу последней».
В интервью «Радио Свобода» в прошлом году Умаров заявил, что в рядах движения действительно есть радикально настроенные мусульманские бойцы. Однако, сказал он, они больше не объединяются в отдельные группировки, но воюют бок о бок с традиционными чеченскими мусульманами и мирскими патриотами. Себя он охарактеризовал как традиционалиста.
«До начала войны в 1994 году, когда шла оккупация, и я понял, что войны не избежать, я пришел сюда просто как патриот. Я даже не уверен, умел ли я в то время как следует молиться. Нелепо говорить, что я - ваххабит или радикальный мусульманин», - сказал он в интервью «Радио Свобода», ссылаясь на российские заявления, в которых его называли исламским экстремистом.
Тимур Алиев, координатор IWPR в Чечне
Со стратегической точки зрения, тем самым укрепится сегодняшняя тенденция, когда стали не столь частыми нападения на мирное население экстремистски настроенных фундаменталистов. Осуждаемые международным сообществом, подобные акции лишь мешают борьбе за независимость, считают многие аналитики.
40-летний Умаров сменил на посту президента непризнанной Чеченской республики Ичкерия убитого на прошлой неделе 39-летнего Абдул-Халима Садуллаева автоматически, так как являлся до сих пор вице-президентом.
Сам Садуллаев, погибший в перестрелке с силовиками промосковского главы чеченского правительства Рамзана Кадырова, стал президентом в прошлом году - после убийства Аслана Масхадова, длительное время возглавлявшего чеченских борцов за независимость.
Согласно сообщениям, появившимся на сайте повстанцев «Кавказ-центр», преемник Садуллаева является одним из самых искушенных политических и военных лидеров движения. Во время первой чеченской кампании он был награжден «за отвагу и героизм». В разное время он был бригадным генералом вооруженных повстанческих сил, главой совета безопасности Ичкерии, а в 2005 году принял на себя полномочия вице-президента непризнанной республики.
По данным Кавказ-центра, в ходе чеченского конфликта Умаров потерял нескольких ближайших членов своей семьи. В боях погибли двое из его братьев, отец, жена и маленький ребенок были похищены федеральными военнослужащими и их чеченскими сподвижниками.
Российские спецслужбы и их местные союзники заявляют, что гибель Садуллаева стала серьезным ударом по повстанцам. Однако многие аналитики считают подобные утверждения преувеличенными. По их мнению, повстанцам не привыкать терять лидеров, и когда это случается, в действие приходит механизм преемственности власти, плавно делегирующий президентские полномочия тому, кто на тот момент является вице-президентом. Более того, говорят эксперты, прошли те времена, когда движением руководили отдельные авторитетные личности.
«Смерть лидера естественным образом становится большой эмоциональной утратой. Но это не повлияет кардинальным образом на ситуацию в рядах чеченского сопротивления, в республике и в целом на Северном Кавказе. Ход событий уже давно не зависит от отдельных людей, независимо от их личных качеств», - считает бывший министр социальной защиты Ичкерии Апти Бисултанов, ныне проживающий в Германии.
Но даже если смерть Садуллаева не скажется на боевой мощи сторонников независимости, вполне может быть, что их методы претерпят некоторые изменения.
К тому времени, когда закончилась первая чеченская война (1994-96 годы), среди участников движения, которое зарождалось под лозунгами национального освобождения, доминирующей силой были уже радикальные исламские боевики.
Рост фундаменталистских настроений не остановился и после назначения президентом Масхадова, бывшего советского офицера, известного умеренностью своих взглядов.
Вдохновляемый Шамилем Басаевым и ему подобными фигурами, радикализм продолжал усиливаться, чему во многом способствовало упорное нежелание Москвы встретиться с Масхадовым за столом переговоров. В регионе участились вылазки экстремистов, что раздражало сторонников национальной идеи, понимавших вред этих действий для дела борьбы за независимость.
Международное сообщество сочувственно относилось к движению, пока его участники ограничивались боями с федеральной армией. Однако осуществленные ими одно за другим жестокие нападения на беззащитных граждан вызвали осуждение во всем мире, позволив Москве заявить, что в действительности повстанцы – банальные бандиты.
Националист и уважаемый исламский проповедник, Садуллаев избегал принять сторону одной из двух представленных в движении группировок. Его важным достижением стала договоренность с Басаевым о ненападении на гражданское население и гражданские объекты. По словам Бисултанова, своих обещаний радикальный командир придерживался неукоснительно.
Хотя российские спецслужбы считают Умарова причастным к нападению на Беслан в 2004 году, ответственность за организацию которого на себя взял Басаев, аналитики предполагают, что новый президент постарается, по примеру своего предшественника, вывести повстанческое движение из-под влияния исламистов.
«Доку Умаров - представитель старшего поколения вооруженных сепаратистов, тех, кто еще учился в советских вузах, - сказал эксперт Фонда Карнеги Алексей Малашенко. - Впечатления фанатика он не производит. Судя по действиям и заявлениям Умарова, идеи всекавказского исламского интернационала не являются для него основополагающими».
«Этот полевой командир как раз из тех, кто воюет за независимость и построение независимой чеченской государственности, и не видит для себя другого пути. Садуллаев пытался, как умел, лавировать между сугубо исламской риторикой и риторикой борьбы за независимость, Умаров же неоднократно высказывался о своих предпочтениях в пользу последней».
В интервью «Радио Свобода» в прошлом году Умаров заявил, что в рядах движения действительно есть радикально настроенные мусульманские бойцы. Однако, сказал он, они больше не объединяются в отдельные группировки, но воюют бок о бок с традиционными чеченскими мусульманами и мирскими патриотами. Себя он охарактеризовал как традиционалиста.
«До начала войны в 1994 году, когда шла оккупация, и я понял, что войны не избежать, я пришел сюда просто как патриот. Я даже не уверен, умел ли я в то время как следует молиться. Нелепо говорить, что я - ваххабит или радикальный мусульманин», - сказал он в интервью «Радио Свобода», ссылаясь на российские заявления, в которых его называли исламским экстремистом.
Тимур Алиев, координатор IWPR в Чечне
