ВОЗВРАЩЕНИЮ ДЕПОРТИРОВАННЫХ МЕСХЕТИНЦЕВ МЕШАЮТ ВОЗРАЖЕНИЯ ГРУЗИН

«Всю жизнь везде соседи говорили обо мне - «грузин». А теперь, приехав в Грузию, я стал турком – в первый раз в жизни», - говорит Аладин Макаридзе, который с 1998 года живет на своей исторической родине - в Ахалцихском районе на юге Грузии.

Родители Аладина были в числе тех десятков тысяч местных мусульман, кого по решению Сталина в одну ночь в 1944 году погрузили в вагоны и вывезли в Центральную Азию. Прежде чем его мечта осуществилась, и он смог вернуться в места, где жили предки, Аладин с родителями, а потом со своей семьей – женой и тремя сыновьями, жил в Узбекистане, после в Азербайджане.

Он - один из горстки депортированных месхетинцев, возвратившихся в Грузию. И их число вряд ли увеличится, если в будущем все пойдет так, как хочет большая часть населения.

Большинство грузин и армян, живущих в южном регионе Грузии Самцхе-Джавахети, откуда 60 лет назад и были депортированы месхетинцы, сегодня выступают категорически против их возвращения.

В беседе с корреспондентом IWPR Иване Априамашвили, студент, по соседству с которым живет Макаридзе, говорил, что у него никогда не было проблем с возвратившимися месхетинцами. "Однако они не похожи на наших соседей", - добавил он.

"Они не предпринимают никаких усилий, чтобы лучше узнать нас - все члены семьи Макаридзе очень замкнуты. В любом случае, что бы они не говорили, я не считаю их грузинами".

Темур Гоголадзе, инженер из города Ахалцихе, был еще более категоричен: "Если Тбилиси будет настаивать на переселении турков и посмеет начать этот процесс, все мы, вместе с армянами, возьмемся за топоры. Мы не позволим повториться кошмару, через который прошли наши отцы и деды. Вы там, в Тбилиси, получите в Джавахети вторую Абхазию".

Мнения, подобные этим, являются главной причиной, по которой грузинское правительство не выполняет свои обязательства в отношении депортированных месхетинцев.

Возвращение в родные места депортированного месхетинского населения стало насущной проблемой Грузии в 1998 году как одно из обязательных условий вступления в Совет Европы. Процесс репатриации должен был выглядеть следующим образом: в течение двух лет – принятие закона "О репатриации", в течение трех лет – начало возвращения, в течение 12 лет – завершение процесса.

Спустя более четырех лет эти обязательства остаются на бумаге, разве что проект закона "О репатриации" подготовлен, все не передан в парламент. В страну на свой страх и риск вернулись 649 человек из числа депортированных месхетинцев. 8 семей купили на собственные средства дома в Самцхе-Джавахети, остальные остались в Тбилиси. Большая часть вернувшихся живет на правах иностранцев.

Невыполнение ни одного из перечисленных условий Совета Европы на официальном уровне объясняется в Грузии другими причинами. Одна из них – огромные проблемы с более чем 200 тысячами беженцев из Абхазии, 10 лет назад самовольно вышедшей из состава страны, что привело к кровопролитному конфликту. Другая причина – отсутствие земель, где можно было бы разместить еще и несколько десятков тысяч месхетинцев-переселенцев.

Еще одну причину не называют официально на встречах с экспертами Совета Европы. Зато этот аргумент открыто звучит на заседаниях парламента, и в неформальных беседах его разделяют многие члены правительства: расселение на пограничной с Турцией территории такого количества мусульман, не имеющих грузинского менталитета и не знающих языка – это большая опасность для территориальной целостности государства.

"Некоторые организации месхов-мусульман - например, российская "Ватан" и турецкая "Ахисхалила" уже сейчас открыто говорят о том, что хотят после репатриации получить в Джавахети автономию", - сказал IWPR глава месхетинского филиала Тбилисского государственного университета, профессор Мераб Беридзе.

По его словам, история до депортации 1944 года помнит множество случаев кровавых столкновений между месхетинцами-мусульманами и местным христианским населением – грузинами и армянами.

Грузинский профессор-этнолог Тина Ивелашвили, которая родилась и живет поныне в Джавахети, еще в 15 лет начала вести первые записи рассказов стариков. "В те времена именно христианское вероисповедание делало грузина грузином. Став мусульманами, наши соотечественники стали турками по образу жизни и мыслей, и преследовали своих соотечественников-христиан, в моих архивах есть тысячи рассказов людей и фактов, подтверждающих это", - сказала IWPR профессор.

"На фоне такого наследия новый этнический конфликт в Грузии неизбежен", - добавляет она.

Сами депортированные месхетинцы не соглашаются с подобными утверждениями. "Агрессивные настроения в грузинском обществе по отношению к репатриации я бы объяснил не исторической памятью – ведь в ней при желании можно найти самые разнообразные данные", - сказал IWPR руководитель неправительственной организации "Союз грузинских репатриантов" Марат Бараташвили, родные которого тоже были насильственно выселены из Самцхе-Джавахети в 1944 году.

"Причина в том, что общество на самом деле не располагает реальной информацией ни о том, что было, ни о том, как реально будет выглядеть возвращение депортированных месхетинцев".

"О какой исторической правде может идти речь, если о депортации 1944 года ничего не сказано в учебниках истории Грузии, об этом нет даже какого-нибудь стенда в Ахалцихском краеведческом музее", - говорит Бараташвили.

"В парламенте неоднократно звучали утверждения о том, что в Джавахети нет земель, где могут расселиться репатрианты. Однако мы с коллегами лично объездили весь регион и удостоверились, что 72 села, откуда тогда были вывезены люди, по сей день остаются заброшенными".

Проблема состоит также в том, что никто не владеет точной информацией о количестве тех, кто называет себя депортированными месхами. В различных инстанциях называются цифры от 60 до 200 тысяч. Тем более оказалось никому неизвестно, какой процент из них хочет вернуться жить в Грузию.

По мнению азербайджанского ученого Арифа Юнусова, который занимается изучением данного вопроса, реальное число репатриантов будет значительно меньшим. "В Грузии существует мнение, что открой они двери, и турки наводнят страну", - говорит он.

"В действительности же многие, в особенности молодые, не захотят сниматься с насиженных мест и начинать все снова в Грузии. Но их не должны лишать теоретического права на возвращение. Я думаю, что не более 10 тысяч месхетинцев, ныне проживающих в Азербайджане, захотят вернуться".

Проект закона "О репатриации", который является необходимым условием начала процесса репатриации, получил одобрение министерства юстиции, а также экспертов Совета Европы, но до сих пор находится без движения в аппарате президента страны.

"Я считаю, что законопроект "О репатриации" полностью готов для представления в парламент", - сказал IWPR заместитель министра юстиции Зураб Эзугбая. "Однако это сейчас будет бесполезно – в то время, как до парламентских выборов осталось менее года, депутаты, скорее всего, не примут столь непопулярное в обществе решение".

"Нам все равно придется решать этот вопрос - как с точки зрения интересов присутствия в европейском сообществе, так и просто исходя из общечеловеческих критериев. И проблема вполне решаема при двух условиях – утверждении разумного механизма репатриации и широком распространении реальной, а не истерической, информации о ситуации", - сказал IWPR юрист, член Асооциации молодых юристов Грузии Гиоргий Чхеидзе, который был одним из авторов проекта закона "О репатриации".

Однако некоторые члены грузинского парламента склонны усугублять ситуацию с возвращением месхетинцев-изгнанников в Грузию. "Волков мы встретим как волки", – заметил по этому вопросу во время одной из пресс-конференций парламентарий Гурам Шарадзе.

Лела Инасаридзе, руководитель неправительственной организации «Гулис Месхети», Ахалцихе

В подготовке материла участвовали также координатор IWPR в Тбилиси Маргарита Ахвледиани и Дан Бреннан в Азербайджане.