Узбекистан: усилен надзор за активистами

Правозащитники в Узбекистане говорят, что стали ощущать на себе более пристальное внимание спецслужб.

С середины июня и в начале июля стали поступать сообщения о частых вызовах правозащитников в правоохранительные органы, усилившемся наблюдении за передвижением активистов по стране и увеличении количества угроз в их адрес.

4 июля в дом Елены Урлаевой, лидера незарегистрированного Правозащитного Альянса из Ташкента, которая в последнее время занималась проблемами беженцев из соседнего Кыргызстана, ворвалась неизвестная женщина и устроила скандал.

«Она кричала, требовала, чтобы я прекратила деятельность», - рассказывает Урлаева.

В этот же день на улице на мужа Елены Урлаевой напали двое неизвестных и, избив, потребовали «приструнить жену». Правозащитница рассказала NBCA, что это произошло после ее возвращения из Андижанской области, где она посещала больницы с ранеными беженцами из южных областей Кыргызстана и документировала их истории.

В середине июня, в пик самых кровавых за последние двадцать лет этнических столкновений между кыргызами и узбеками на юге Кыргызстана, в результате которых, по официальным данным, погибло более трехсот человек, около 80 тысяч узбекских беженцев хлынули в соседний Узбекистан.

Узбекские правозащитники помогали людям, находящимся в приграничной зоне.

«Естественно, правозащитники спецслужбами были взяты под контроль,- говорит Бахадыр Намазов, председатель Комитета освобождения узников совести Узбекистана из Ташкента. - Все это было сделано из-за страха, что события в соседнем Кыргызстане могут перекинуться и в нашу страну. Поэтому правоохранительные органы получили приказ об усилении бдительности и проведении профилактических работ».

Другие активисты также ощутили на себе прессинг.

В начале июля Гульшан Караева, активистка Общества защиты прав человека из Кашкадарьи, областного центра юга страны пожаловалась, что против нее «начат яростный бой».

«Про меня распространяют слухи, что якобы я хожу в хиджабе и в своем доме обучаю женщин религиозному образованию,- тревожно говорит Караева. – По всей видимости, они начали фабрикацию дела религиозного характера против меня».

Караева подвергается запугиванию с февраля 2010 года.

Мамир Азимов, правозащитник из Джизака, центральной области Узбекистана, рассказал, что 17 июня к нему домой прибыли сотрудники службы по борьбе с терроризмом, которые сообщили, что в районный отдел Службы национальной безопасности в отношении правозащитника якобы поступило заявление от гражданина Окила Журабаева.

После просьбы Азимова об очной ставке с заявителем сотрудники СНБ потребовали написать расписку «об уклонении от противоправных действий против общественности».

«После угроз и шантажа мне пришлось подписать такой документ»,- сказал Азимов. На следующий день правозащитник встретился с Журабаевым и узнал, что тот никакого заявления на Азимова в СНБ не писал.

Правозащитники в Узбекистане являются самыми уязвимыми активистами, за последние годы ни одна правозащитная НПО в стране не была зарегистрирована, и поэтому защитники прав человека действуют на полулегальном положении. По данным международных правозащитных организаций, за последние начиная с 2006 года более тридцати правозащитников прошли узбекские тюрьмы, отбывая различные сроки наказания по мотивированным обвинениям.

Данная статья была подготовлена в рамках проекта «Новостная сводка Центральной Азии», финансируемого фондом National Endowment for Democracy.