УЗБЕКИСТАН: НОВЫЕ ПРАВИЛА ТОРГОВЛИ ПОКА НЕ ИСПОЛНЯЮТСЯ

По мнению экспертов, массовые выступления в Коканде – городе, имеющем давние традиции неповиновения центральным властям – показывают, что население Узбекистана готово отстаивать свое право на частную предпринимательскую деятельность.

Власть, которая обычно жестоко и бесцеремонно подавляет любые проявления протеста, на этот раз явно оказалась в растерянности.

Требования постановления предприниматели считают нереальными и невыполнимыми. В частности, согласно постановлению, правом на реализацию импортного товара обладает только лицо, лично завезшее его в Узбекистан.

На рынках – тысячи палаток с импортными – чаще всего китайскими – товарами, приобретаемыми у оптовых поставщиков, которые завозят их из Кыргызстана.

1 ноября - в день вступления в силу постановления №387 - на улицы Коканда вышли от 5 до 10 тысяч разъяренных торговцев и им сочувствующих. Представители власти - налоговики и милиционеры - были избиты, две милицейские машины были подожжены.

До последних событий, начавшихся в Коканде, а затем перекинувшихся на другие города и регионы страны, в том числе – Карши, Бухару и Хорезм, все протесты против решений и действий властей в Узбекистане сводились к бесконечным пикетам, к которым уже даже власть, не терпящая никаких проявлений уличного протеста, привыкла.

Размах выступлений, быстрота их распространения, а также готовность населения противопоставить насилие насилию, должно быть, не на шутку встревожили власти этой сугубо авторитарной страны.

«Избиение налоговых инспекторов и милиционеров стало абсолютно новым проявлением протестных настроений в Узбекистане. Этого и испугались узбекские власти, на время «замявшие» исполнение постановления», - говорит политолог Института стратегических исследований и межрегиональной безопасности, пожелавший сохранить анонимность.

Правительство не знает, как реализовать свое постановление; отношения между властью и народом в Узбекистане зашли в тупик, считает экономист и член оппозиционной партии «Эрк» Джахонгир Шосалимов. Сегодняшнюю ситуацию в Узбекистане он характеризует как революционную: верхи не могут, а низы не хотят жить по-старому.

Уже месяц сотрудники налоговой инспекции и милиции стараются не появляться на рынках и не вспоминать о злополучном постановлении №387.

«На рынке Чорсу в Ташкенте сотрудники милиции стали ходить в гражданской одежде. Они боятся появляться в милицейской форме. Это - ненормально», - говорит Шосалимов.

Большинство экспертов склоняется к тому, что до парламентских выборов 26 декабря постановление «замнут», чтобы привлечь электорат на избирательные участки голосовать за одну из пяти проправительственных партий, допущенных до выборов.

По мнению политологов и экономистов, с которыми удалось побеседовать IWPR, принимаемые правительством решения направлены на полное уничтожение малого бизнеса как конкурента крупным монополиям. Это связано с особенностями экономического и политического устройства современного Узбекистана.

Политическая монополия, достигнутая верхушкой узбекской элиты, требует монополизации всей экономики, поэтому наступление на частный - неподконтрольный власти - бизнес будет продолжаться.

В экономике Узбекистана заправляют бывшие советские хозяйственники, мало что усвоившие из рыночной науки.

«Сегодняшняя ситуация в узбекистанской экономике напоминает Индонезию 60-х годов - эпохи Сукарно, когда генералы от власти держали в одной руке власть, в другой - бизнес», - говорит узбекский историк, доктор Содик Абдуллаев, ныне преподающий в одном из парижских университетов.

Если на протяжении 90-х гг. мелкие предприниматели все же удерживали нишу на периферии узбекистанской экономики, то теперь и ее могут «прикрыть».

Постановления правительства Узбекистана в области упорядочения торговли импортными товарами, принятые за последние два года, являются по сути мерами по уничтожению конкуренции, которую составляют «челноки» крупным узбекским чиновникам и - по совместительству - бизнесменам.

Государство фактически закрыло границу, взвинтило импортные пошлины, заставило каждого торговца иметь кассовый аппарат и сдавать выручку и отчетность в государственный банк, превратив жизнь мелких предпринимателей в сущий ад.

Некоторые эксперты высказывают мнение, что узбекистанским чиновникам присуща чисто советская ненависть к частному предпринимательству, но при этом они не прочь подмять под себя весь импорт и полностью вытеснить конкуренцию в лице мелких торговцев. К примеру, в Узбекистане уже давно существует монополия на импорт растительного масла и сахара.

Один западный дипломат, аккредитованный в Узбекистане, на условиях анонимности выдвинул другую версию. Одним из основных условий финансовой помощи международных финансовых институтов, в частности - Международного валютного фонда, является стабилизация финансовой системы и национальной валюты. Возможно, именно поэтому государство стремится взять под свой полный контроль товарные и финансовые потоки в стране.

Однако большинство аналитиков с этой версией событий не согласны, не веря, что таким образом власть пытается способствовать развитию в стране свободных рыночных отношений. По их мнению, дело обстоит как раз наоборот. Как и в политике, речь идет о подавлении всякой конкуренции.

Оппозиция приняла решение бойкотировать декабрьские парламентские выборы. За более чем десятилетие их существования политическим партиям так и не дали возможности легализоваться. Движения исламского толка безжалостно искореняются, а их члены без всяких доказательств приговариваются к длительным срокам заключения. При этом простой здравый смысл подсказывает, что чем жестче преследования, тем более радикальными будут ответные действия несогласных с политикой режима.

В последние месяцы давление оказывается и на неправительственные организации, не связанные с политикой. В Узбекистане прекратили свою деятельность Институт «Открытое общество» и ряд других организаций.

Некоторые считают, что не случайно последний всплеск народного возмущения наступлением власти на политические и экономические права граждан произошел именно в Коканде. Возможно, в стихийном бунте кокандских торговцев усматривается историческая закономерность.

На протяжении своей долгой истории Коканд не раз становился протестным центром и колыбелью судьбоносных для страны событий.

Первое, что сделала Российская Империя после прихода в Туркестан, – упразднила, а вернее - уничтожила Кокандское ханство.

Но через некоторое время Коканд стал колыбелью первого республиканского правительства Кокандской автономии – коалиции мусульман и евреев с белогвардейцами против большевистской экспансии за идеалы февральской революции. Утопив Коканд в крови, большевики, казалось, навсегда успокоили мятежный регион.

И вот - в 1989 году Коканд вновь оказался в эпицентре кровавых событий: межэтнический конфликт с турками-месхетинцами разгорелся именно здесь. Эти события дали сильнейший толчок формированию оппозиции - народного движения «Бирлик», впервые заявившего о себе в борьбе за независимость Узбекистана от СССР.

А сегодня, как выразился один западный эксперт по Центральной Азии, «кокандцы восстали за право добывать себе пропитание».

Тимур Салимов – псевдоним независимого эксперта из Ташкента.