ТАДЖИКСКИЕ ЖЕНЩИНЫ ВЫЖИВАЮТ В ОДИНОЧКУ

В Хатлонской области - одной из беднейших в Таджикистане - жить нелегко. Большинство мужчин уехали на сезонные строительные работы в Россию, а без них женщинам стало еще труднее.

В областном центре, городе Кулябе на рынках повсеместно торгуют женщины. Многие от безысходности и без надежды выйти замуж становятся вторыми, а то и третьими женами, или попросту - содержанками.

Безработица гонит мужчин из всего Таджикистана на заработки в Россию. По официальными данным, трудовых мигрантов из одной только Хатлонской области там сейчас - 80 тысяч человек, по неофициальным - 200 тысяч. Как правило, трудовые мигранты возвращаются домой зимой, а по весне вновь уезжают, но некоторые не возвращаются вовсе, бросив своих жен с маленькими детьми на произвол судьбы.

Женщины не могут уехать, но работы для них здесь тоже нет. В Кулябе за последнее десятилетие работу потеряли 16 тыс. женщин, а это почти 20% населения, которое составляет 87 тыс. человек.

"Большинство женщин испытывают непреодолимые социально-экономические трудности, - говорит руководитель женского центра, НПО "Умед" Зулайхо Комилова. - По всему Кулябскому региону (около 1 млн. человек населения) не наберется и 10% женщин, которые официальной работой кормят свои семьи. Более того, 88% работающих женщин не имеют возможности приобрести даже минимальную потребительскую корзину, стоимость которой на человека по данным горстата составила в апреле около 20 сомони (примерно 7 долларов США)".

Но на хрупких женских плечах "сидят" порой не только дети, но еще и собственные родители, и родители мужа. "Мой муж уже несколько лет работает в России, - говорит жительница Куляба Рано. - Я одна воспитываю 4-х детей, за одной тощей коровкой пытаюсь ухаживать. И, конечно же, второй дом - дом родителей мужа - полностью на моей шее".

Как и многие другие мужчины, муж Рано присылает деньги не ей, а своим родителям. "Когда родители мужа узнают, что он должен через кого-то передать деньги, находят любой повод, чтобы на время прогнать меня к моим родителям в Куляб. Истратят деньги - и опять меня вызывают на работу по дому. И так - до следующей посылки денег".

Муж Мавлюды уехал на заработки в Россию пять лет назад, оставив ее растить двоих детей. "У меня нет образования, замуж меня отдали в 16 лет. Я делала, что могла - торговала на рынке, мыла полы. Но денег все равно не хватало. А потом к нам из деревни переселилась моя мать, и жизнь стала совсем невыносимой", - рассказывает она.

Международные и местные НПО пытаются помочь таджикским женщинам наладить собственное дело с помощью микрокредитования, однако бизнес считается в Таджикистане сугубо "мужским" делом, и инициатива встречает ожесточенное сопротивление мужчин. Даже торговать на рынок женщин пускают с трудом.

По данным кулябской налоговой инспекции, в городе насчитывается более 6 тыс. женщин, зарабатывающих на жизнь рыночной и уличной торговлей, и это несмотря на враждебное отношение к ним со стороны торговцев-мужчин. "С помощью наших кредитов женщины пытаются выбить себе место на рынке, но их не пускают, - говорит Комилова. - Сколько мы ни упрашивали торговцев, они не принимают женщин".

Аналогичная ситуация наблюдается во всех областях деятельности, традиционно считающихся "мужскими". "Муж погиб во время гражданской войны, и я осталась с шестью детьми, - рассказывает Одинаби Мамадова из Синовосейского района. - У нас тут везде свирепствует туберкулез, помощи ждать неоткуда. Еле уговорила в колхозе, где работала раньше, нарезать мне кусочек земли, посеять пшеницы, чтобы дети хоть от голода не пухли".

Руководство колхоза - сплошь мужчины - обошлось с Одинаби жестоко. "Во время посевной семена подсунули такие, что лишь 10% всходы дали. Удобрений не досталось совсем; вода, если и есть, только в последнюю очередь", - говорит Одинаби, которая в результате не смогла вернуть микрокредит гуманитарной организации.

По данным НПО "Умед", 11% женщин, взявших кредит, по тем или иным причинам не смогли его погасить. В таких случаях залог - драгоценности, квартиры, и т.п. - остается у НПО или оспаривается в суде.

Мамадовой в этом смысле еще повезло. "Хорошо, в НПО совестливые люди оказались, вошли в положение, в суд не подали. Сыновья уже подросли, начали помогать. Как-нибудь выдюжим, но лично я уже вся выжата, никакого интереса к жизни, только дети и удерживают..."

В последние три года в Таджикистане реализуется программа, призванная обеспечить мужчинам и женщинам равные права. На деле же, вместо того, чтобы помогать, государственные учреждения чинят женщинам всяческие препятствия.

"Власти стремятся загнать женщин обратно на кухню, но на кухне при этом нет ни еды, ни воды, не говоря уже о газе и электричестве", - говорит руководитель женской НПО "Майрам" Махбуба Шарипова.

Многие женщины находят традиционный, "проверенный" временем выход из социально-экономического тупика - становятся вторыми женами или временными оплачиваемыми сожительницами, а попросту - содержанками.

"Соседка познакомила меня с приличным мужчиной. Он снял мне квартиру и содержал меня четыре месяца. Потом его жена об этом узнала и устроила скандал, - рассказывает Мавлюда. - Мы с детьми до сих пор живем на деньги, которые он оставил, потом его подарки начнем продавать, а что дальше будет - не знаю".

"Временная жена" по статусу еще ниже, чем "вторая". "Временными" чаще всего становятся молодые девушки в возрасте от 16 до 25 лет. Отток мужского населения в Россию усилил половую диспропорцию, и выйти замуж "по-настоящему" женщинам становится все труднее. Возвращаясь на короткое время, трудовые мигранты предпочитают проводить время с "временными" женами и не планируют создавать с ними семью.

"Меня буквально вытолкали из семьи, где, кроме меня, было еще 11 голодных ртов, - говорит 22-летняя Ситора. - За четыре года я четырежды "выходила замуж" на 3-4 месяца. Жила с приехавшим с заработков "женихом", каждый раз - с новым. Мужчины снимали квартиры, оплачивали мою одежду, еду, иногда подарки подносили. Кое-какая свобода у меня была, только рожать не имела права. Что будет со мной дальше - не знаю, о настоящей семье уже и не мечтаю: кто меня такую возьмет?"

"Подобная практика противоречит законам шариата, - говорит имам одной из кулябских мечетей. - Иметь несколько жен дозволяется лишь в том случае, если мужчина может всем им уделять равное внимание и всех обеспечивать. В данном случае мужчина зарабатывает где-то на стороне деньги и каждый раз берет себе новую жену, а прежнюю семью бросает холодной и голодной. Когда деньги заканчиваются, он бросает новую жену, а ей после этого прямая дорога на панель, ведь с такой репутацией ее уже никто замуж не возьмет".

Ахмад брал "временных" жен уже дважды. Его образ жизни полностью соответствует рассказанному имамом. "Ну и что? Пока я жил с ними, они были вполне счастливы и довольны. Я заботился о них, а потом они стали мне больше не нужны, - говорит он. - Теперь подумываю взять вторую жену. С первой у нас уже шестеро детей. Второй жене рожать не разрешу. С ней я буду расслабляться и развлекаться".

Некоторые матери от безысходности сами продают своих дочерей в наложницы. Фируза одна воспитывает 9 детей, 6 из которых - девочки. Муж 6 лет назад уехал на заработки в Россию, и с тех пор от него ни вестей, ни денег. "Чем только ни пыталась на кусок хлеба заработать. И уборщицей в двух-трех организациях работала, и на базаре мелочью торговала. Теперь вот послушалась недоброго совета сводницы, привела в дом для троих дочерей так называемых мужей. Понимаю, что нехорошо поступаю. Женатые мужчины к моим дочерям только ради забавы заходят. Когда дают деньги, привозят что-нибудь съестное, ухожу в другую комнату и плачу".

Тяжелая участь женщин Хатлонской области отражает положение дел по всему Таджикистану. Политолог Турсун Кабиров говорит: "Принято множество законов и нормативных актов о равноправии мужчин и женщин, но по-прежнему женщин практически нет в правительственных структурах, и мизер - в парламенте. Некоторые НПО возглавляют женщины, но что они могут сделать, если женщина считается у нас человеком второго сорта? И это притом, что массовый отток мужского населения навязывает им роль главы семьи и единственного кормильца".

Офицер Кулябского офиса Всемирной продовольственной программы ООН Анна Винниченко рассказывает: "Мы пытаемся поднять престиж женщины в семье - выписываем талоны на гуманитарную помощь на имя матери, а не отца. Но некоторые мужчины этому яростно противятся. Они стремятся контролировать все и вся в своих семьях, в том числе - распределение пищи".

Даже наиболее либеральные таджикские мужчины признаются, что еще не вполне избавились от предрассудков в отношении женщин. "Я каждый день убеждаю людей, что женщина заслуживает всяческого уважения как хранительница семейного очага, - говорит поэт Рустам. - А вечером прихожу домой, а там - пять дочерей и две племянницы, которых я принял в семью, когда умер мой брат. И закрадывается предательская мысль - что мне с ними со всеми делать?"

Турко Дикаев - независимый журналист из Таджикистана