ПРЕССА ПОЛНИТСЯ СЛУХАМИ

Западные СМИ наводнили всевозможные слухи о том, что на самом деле происходит в Афганистане. Достоверной информации крайне мало.

Тим Джуда, Ходжа Бахаудин, северный Афганистан

Здесь, на контролируемых антиталибской коалицией территориях Северного Афганистана, жизнь журналистов идет привычным чередом. Каждое утро они садятся в грузовики и отправляются по изборожденной колеями грунтовой дороге на линию фронта, надеясь, что сегодня уж точно начнется давно обещанное наступление на позиции талибов. И каждый раз – разочарование.

Случаются и перестрелки, но они носят беспорядочный характер и редко заканчиваются ранениями или смертями. В последние несколько дней Северный альянс постоянно подвергает позиции талибов коротким, но интенсивным артобстрелам, но те почти не отвечают. Трудно сказать, как все это вписывается в «Генеральный план».

Журналисты, если можно так выразиться, плутают вслепую в потемках войны еще и потому, что кого здесь ни спроси о происходящем, все говорят что-то свое, непохожее на рассказы других. Например, в госпиталь Ходжа Бахаудин только что поступили десять новых раненых. У всех у них огнестрельные ранения, а не осколочные от снарядов. По словам одного из раненых, это объясняется тем, что опасаясь ракетно-бомбовых атак США, талибы стараются переместить свои позиции как можно ближе к войскам антиталибской коалиции, надеясь таким образом защититься от американских ударов.

В то же время замминистра обороны Северного альянса генерал Атикулла Барьялай утверждает, что талибы понемногу движутся навстречу войскам СА с целью предупредить их наступление.

Учитывая отсутствие надежных источников информации и грамотных аналитиков на местах, а также учитывая состояние афганских дорог (далеко не уедешь!), крайне сложно составить достоверную картину того, что же в действительности происходит в стране.

Все командование Северного альянса в один голос утверждает, что их бойцы к наступлению готовы и дело лишь за приказом. При этом совершенно неизвестна численность сил талибов, размещенных всего в паре километров по ту сторону линии фронта, а западным журналистам на талибскую территорию путь заказан.

Анализируя отрывочную информацию, полученную от нескольких военных руководителей, начинаешь отчасти понимать общий смысл стратегии Северного альянса. По прошествии определенного времени становится очевидно, что полукругом на севере и востоке Афганистана расположены несколько очагов антиталибского сопротивления.

На востоке это – войска Исмаил Хана. Ближе к Мазари-шарифу действуют Абдул Рашид Дустум и Устад Ата, а здесь, на северо-востоке, на небольшой территории близ Пандшерского ущелья, действует другая армия.

Предполагается, что в стране существует еще несколько очагов сопротивления. Оппозиция стремится в перспективе объединить все эти территории, что поначалу приведет к расколу Афганистана на две части – север, населенный преимущественно таджиками, узбеками, хазарами и другими национальными меньшинствами, и юг, где преобладает афганское национальное большинство – пуштуны, из которых преимущественно и состоит движение «Талибан».

Многим журналистам, разумеется, не хватает ни времени, ни сил даже попытаться прояснить картину. Особенно тяжко приходится телевизионщикам, которые обязаны выдавать свежие новости 24 часа в день. За постоянными интервью и прямыми репортажами у них не остается времени что-либо выяснить для себя. Поэтому приходится повторять на экране те выдержки из сообщений информационных агентств, которые им только что продиктовал их продюсер из Лондона, Нью-Йорка и т.д.

В последнее время проявилась еще одна характерная тенденция – журналисты, базирующиеся в Пандшерском ущелье, и те, кто находится дальше к северу, соперничают между собой.

Для журналистов смысл пребывания в Пандшере в том, что если падет Кабул, они окажутся в нем первыми, в связи с чем им приходится поддерживать определенный набор мифов, чтобы убедить свои редакции и самих себя, что они находятся в нужном месте и в нужное время.

В свою очередь, тем же самым занимаются и журналисты, дислоцированные в Ходжа Бахаудине, надеясь, что наступление на талибов начнется именно здесь.

На самом же деле, никто не имеет ни малейшего представления о том, где, что и когда будет происходить, если вообще будет.

К несчастью для всех журналистов реальные события происходят сейчас лишь в районе Мазари-шарифа, путь к которому лежит через талибскую территорию, и туда журналистам не добраться.

Посетив несколько раз линию фронта и убедившись, что ничего нового там не происходит, репортеры начинают искать другие темы для репортажей, но мало что можно написать о глинобитном Ходжа Бахаудине.

Они сделают один репортаж о беженцах, один – о лагерях военной подготовки, а если журналист – женщина, то можно считать, что повезло – можно еще сделать «чисто женский» репортаж о нелегкой доле слабого пола в этих краях, ведь согласно местной традиции, женщинам запрещено разговаривать с мужчинами. Но на этом запас тем исчерпан.

После этого остается три варианта действий – найти 2 тысячи долларов (столько министерство иностранных дел СА требует за машину до Пандшерского ущелья), отправляться домой, или продолжать гадать и сочинять.

Тим Джуда, ведущий эксперт по Балканам, постоянный корреспондент ИОВМ