ПО АЗЕРБАЙДЖАНСКИМ ТЮРЬМАМ ГУЛЯЕТ СМЕРТЬ

В глазах Вугара Гамидова безнадежность. У него впалые грудь и щеки, он неестественно худой, ходит ссутулившись, а разговаривая то и дело кашляет.

Гамидов болен тяжелой формой туберкулеза – результат пребывания в течение двух с половиной лет в азербайджанской тюрьме, куда он попал по приговору в совершении преступления, связанного с наркотиками. Ему повезло – сейчас он, по крайней мере, уже на свободе.

Вугар живет с овдовевшей матерью, которая работает уборщицей.

"Тот, кто придумал для наших мест лишения свободы название "исправительное учреждение", обладал богатой фантазией и завидным чувством юмора, - сказал в беседе с IWPR теперь уже бывший заключенный. – Я вышел оттуда разбитым и уничтоженным. У меня были абсолютно здоровые легкие, а теперь я должен искать большие деньги, чтобы лечить туберкулез".

"Я мог выйти на свободу до того, как у меня развился туберкулез, - говорит Вугар Гамидов. – Но не нашлось 200 долларов, чтобы уплатить мзду судейским. Если бы меня выпустили на три месяца раньше определенного судом срока, возможно, моя болезнь не достигла бы сейчас такой тяжелой формы. Фактически я умираю".

История Гамидова характерна – в аналогичном положении оказались многие из тех, кому случилось отбывать срок в какой-нибудь из азербайджанских тюрем. По данным, представленным на состоявшемся в мае в Баку международном семинаре, из общего числа заключенных в стране 49% больны туберкулезом.

В последние три года причиной смерти в тюрьме в трех случаях из четырех является туберкулез. Так, в 2002 году в тюрьмах скончались 230 человек, причем 178 из них - от туберкулеза. Это на 13 человек больше, чем в 2001 году, хотя и не так много, как во время пика этого показателя в 1995 году.

Радует тот факт, что проблема распространенности туберкулеза в местах лишения свободы, наконец, уже обсуждается в Азербайджане. Участники майского форума, организованного министерством юстиции Азербайджана и Международным Комитетом Красного Креста, много говорили о мероприятиях по борьбе с этим недугом. Были отмечены и некоторые положительные моменты. По словам одного правозащитника, в исправительно-трудовой колонии для несовершеннолетних в настоящее время нет ни одного ребенка, больного туберкулезом. Правда, их там не много - всего около 70 человек. Кроме того, при центральном тюремном госпитале недавно установлена новейшая лаборатория для раннего диагностирования и профилактики туберкулеза среди женщин.

Но остановить эту болезнь будет нелегко. Одна из причин - коррупция в азербайджанских тюрьмах.

Больные узники вынуждены осуществлять лечение за свой счет. "Чтобы тебя положили в госпиталь, надо заплатить. И только койка обходится порядка 50 долларов в неделю, не говоря уже о самом лечении", - говорит бывший заключенный Теймур Абдулханлы. При этом, по его словам, часто в лазарете находятся абсолютно здоровые люди, заплатившие взятку и "купившие себе теплое местечко".

Однако наличие денег не всегда спасает заключенных. Так, в 1999 в тюремном лазарете от туберкулеза скончался один из авторитетов преступного мира Азербайджана, известный как Бахтияр.

Больные, которые не могут позволить себе оплатить лечение, вынуждены оставаться в многоместных бараках, где они невольно заражают окружающих.

"В бараках живет по 80-100 человек, многие здесь же и питаются, так как пища в столовой не пригодна для употребления, и едят ее только те, кого не посещают родные и близкие, - говорит Вугар Гамидов. – Был период, когда на протяжении нескольких месяцев я питался исключительно хлебом".

По словам фтизиатора бакинского туберкулезного диспансера Барата Испандиярова, ситуация с туберкулезом в местах лишения свободы остается чрезвычайно сложной.

"Положение усугубляет крайне скудный рацион питания и плотность заселенности камер, отведенных под жилье. Хорошо известно, что часто от недоедания и отсутствия витаминов в организме человека активизируется палочка Коха", - говорит доктор.

Особому риску подвергаются заключенные, отбывающие большие сроки, как, например, бывшие члены отряда полиции особого назначения, осужденные еще в 1995-1996 годах за попытку организовать государственный переворот.

"Была надежда, что они попадут под последнюю амнистию президента, но, увы, этого не случилось, - говорит заместитель председателя Фонда развития демократии и прав человека Рена Сададдинова. – А ведь парням еще сидеть как минимум по пять лет".

Согласно официальной статистике, в настоящее время в местах лишения свободы находятся около 12 тысяч человек. Но эти данные, по всей видимости, занижены. Дело в том, что президентская амнистия, постановление о которой было принято 9 мая нынешнего года, так или иначе затрагивала 14 тысяч человек - освобождая одних, сокращая сроки заключения другим. Напрашивающийся вывод - заключенных в тюрьмах гораздо больше. По данным неправительственных организаций, их число превышает 18 тысяч.

Для того, чтобы выйти на свободу, заключенный, уже отсидевший большую часть назначенного ему срока, должен иметь соответствующее решение суда. Однако суды часто отказывают заключенным в их прошениях, так как здесь в силу снова вступает механизм взятки. При этом многим так и не удается просить помилования.

"Мой сын оступился и был приговорен всего лишь к двум годам лишения свободы, - говорит мать умершего в колонии общего режима Натела Гаджиева. – Он был здоровым парнем, а через год мне вернули иссохшегося сына. Он скончался в тяжелых муках от туберкулеза".

"Мама за что меня так наказал бог?" – такими были последние слова этого парня.

Намик Ибрагимов, корреспондент газеты "Зеркало", Баку