ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

Вот как это было. 23 марта мы с моим коллегой - председателем независимого профсоюза журналистов Азаматом Калманом отправились на митинг НПО к памятнику Уркии Салиевой в центре Бишкека.

В ходе разгона демонстрации милицией Азамат был избит и сброшен в подземный переход, что привело к перелому обеих ног.

На следующий день – 24 марта - я ехал к нему в больницу на такси через Ошский рынок, когда возле здания Ленинской районной администрации машина остановилась – дальше было не проехать. Здесь стояла огромная толпа; люди собирались идти на митинг к «Белому дому».

Я начал беспокоиться, так как в акимиате работает моя мать. В здание меня не пропустили, но сообщили, что мать поехала в Белый дом. Я тут же отправился туда и, таким образом, стал свидетелем всего, что происходило далее.

Когда люди ворвались на территорию правительственного комплекса, я последовал за ними. Спустя некоторое время взломали центральный вход и вошли внутрь здания.

Через 10-15 минут толпа вывела заместителя руководителя администрации президента Болота Жанузакова. Толпа начала жестоко и безжалостно избивать Жанузакова. Его ударили по лицу; он упал, и его стали пинать ногами.

Мы с несколькими ребятами тут же организовали заслон, взяли Жанузакова под руки и оттащили обратно в здание, так как оставаться снаружи было опасно для жизни. Мы встали у входа, в тамбуре, поскольку толпа продолжала его домогаться. Нам пришлось взломать узкое боковое окно, и мы побежали в глубь здания. Мы с одним парнем тащили Жанузакова за руки, а другой удерживал толпу. Жанузаков был без сознания.

Мы занесли Жанузакова в какой-то чулан, скорее всего - в вентиляционную шахту, заперли двери и сели отдышаться. Кто-то из нас проверил пульс Жанузакова и мы поняли, что его надо немедленно везти в больницу. Мы сняли с него пиджак и обмотали голову, чтобы его никто не узнал.

Парень, который нас охранял, сказал, что западный выход более свободен. Оттуда мы вынесли Жанузакова. Народ спрашивал, кого мы несем. Мы отвечали, что это наш, что он ранен.

Вынесли его через КПП и понесли в сторону кинотеатра «Россия». Там стояли спецназовцы и депутаты нового созыва. Мы подошли к ним и попросили вызвать скорую помощь, но никто не сдвинулся с места. Тогда пришлось опять же одному из нас сбегать и вызвать неотложку. Через 5-10 минут подъехала скорая помощь, проверили его состояние и сказали: «будет жить».

Потом я слышал от людей, как с палками гонялись за командующим Нацгвардией Абдыгулом Чотбаевым; были слухи, что пытались избить министра иностранных дел Аскара Айтматова. Мне лично стыдно за наших людей.

У меня создалось впечатление, что оппозиция не собиралась штурмовать Белый дом. Это произошло спонтанно. Когда демонстрантов начали забрасывать камнями провокаторы в белых кепках, тут все и началось.

Многие говорили, что это – бандиты, нанятые сторонниками Акаева. Но среди них были и бывшие сотрудники милиции. Я их узнал, так как сам когда-то работал в милиции.

Они сами спровоцировали и озлобили митингующих, которые начали отбирать у них палки, выламывать из мостовой и бросать камни.

После того, как мы отправили Жанузакова на «скорой», я пошел обратно в сторону Белого дома. В этот момент народ уже пытался организоваться и создавать подобие народной дружины. Пытались оцепить входы в здание.

Я вошел в здание вслед за известными политиками Табылды Эгембердиевым и Дороонбеком Садырбаевым, которые призывали людей покинуть здание. Мы вместе начали «зачистку», так как уже началось мародерство.

Я и еще несколько ребят поднялись на 7 этаж, где расположен кабинет президента, и заблокировали лифты и двери. Мы начали постепенно вытеснять мародеров. Мы не могли их выгнать, но поставили заслон и не пускали других.

Мародерство шло полным ходом. Громили оргтехнику, выбрасывали из окон телевизоры, а кто-то судорожно выносил все, что мог.

Пострадали почти все кабинеты, кроме той части седьмого этажа, где находятся кабинет президента и зал заседаний. Особенно пострадали кабинеты премьера, его заместителей, руководителя администрации, советника президента Аскара Какеева.

Везде валялась бумага, двери были взломаны, народ шарил по комнатам в поисках чего-нибудь ценного. Выносили все - от утюгов до компьютеров. Везде валялась старая обувь, брюки. Народ тут же переодевался, снимал старую одежду и надевал ту, которую находили в кабинетах. Кто-то бежал с пачкой порножурналов, найденных в кабинетах у высокопоставленных чиновников.

А когда в кабинетах нашли водку, то народ напился до такой степени, что некоторые валялись под ногами. В столовой другие люди тут же ели и пили.

Я прошел в приемную президента. Там уже были люди, которые тоже пытались противостоять мародерам. Кабинет президента более или менее смогли отстоять. В приемной есть комната, где обычно сидела охрана. Там было трое молодых сотрудников в форме, в том числе одна девушка. Они были сильно напуганы. Мы посоветовали им позвонить домой, чтобы привезли гражданскую одежду. В итоге нам удалось вывести из здания их и других обнаруженных нами сотрудников Белого дома.

Секретарь президента была в шоке и требовала вернуть сотовый телефон, который кто-то у нее экспроприировал. Она была не только секретарем Акаева, но, как сказали сведущие люди, еще и подполковником СНБ. Мы вывели ее через окно первого этажа.

Я вернулся в кабинет Акаева. Мы решили организовать народную дружину для защиты от мародерства. Забаррикадировались и понемногу начали вытеснять мародеров.

В основном это была молодежь, в том числе немало 15-летних подростков. Как я понял, это были в основном приезжие. Городских ребят было очень мало.

Нам понадобилось часа четыре, чтобы их вытеснить. До глубокой ночи мы выгоняли их, а они вновь появлялись из ниоткуда, наверное, через вентиляционные шахты. В конце концов я обнаружил ранее незамеченный лифт в кабинете премьера, через который они и поднимались. Мы его заблокировали.

В итоге мы сами оказались в осаде и не могли выйти. 7 и 6 этажи взяли под охрану. На 5 этаже шло мародерство, а 4 вроде тоже охранялся. Получился как бы сэндвич; каждый этаж был сам по себе. Так мы провели всю ночь.

Вскоре после захвата Белого дома в здании перекрыли воду, так как первый этаж был затоплен. Очень хотелось пить; мы искали по шкафам воду, чай и так далее. Воду подвезли лишь ближе к вечеру.

Из Белого дома я вышел только вечером следующего дня.

Ночью мы все осмотрели. Половина этажа было в порядке. Это - апартаменты президента и зал заседаний.

В кабинет президента мы старались никого не пускать. Все заходившие хотели хоть пять секунд посидеть в кресле президента. Это, наверное, чисто кыргызская черта.

В качестве сувениров из кабинета президента кто брал часы, кто - авторучки. Когда нашли одноразовые бритвы, их тоже раздали в качестве сувениров.

Столкновений с мародерами у нас не было. Никто не отбирал то, что они уносили. Никто бы не рискнул этого сделать, так как у них были страшные «белые» глаза. Они были как зомби.

Мародеры успели разобрать компьютеры. Выносили жесткие диски, память. Разборкой занимались молодые люди 15-18 лет. Моя сотрудница рассказала, что купила вентилятор ценой 2000 сомов ($50) всего за 80 сомов ($2).

Я был очень удивлен тем, что кабинет президента и весь седьмой этаж выглядели крайне аскетично – до жути. Паркет и двери - образца 80-х годов. Обычная обстановка постсоветского типа. Офисное оборудование было устаревшее; такого в приличных офисах уже не увидишь.

У вице-премьера Кубанычбека Жумалиева оказалась самая хорошая мебель. У Акаева в кабинете были панели из какого-то дешевого шпона. Там давно не было ремонта. Лежали ковровые дорожки времен позднего Усубалиева, на которые никто даже не покусился.

Неподалеку от приемной Акаева была небольшая комната, которую мы условно назвали музеем. Там до штурма хранились подарки, начиная от ювелирных изделий и кончая книгами. Растащили все. Остались лишь три пакетика святой земли с могилы Манаса.

У Акаева в кабинете я обнаружил подарочные книги, которые в жизни никто даже не листал - страницы были склеены. А в закрытых стеллажах находились книги, написанные им самим, женой и дочерью.

В кабинете Танаева в шкафу стояло 56 томов Ленина и полное собрание Маркса и Энгельса. У премьер-министра было много алкоголя, в основном – коньяк и водка «Сары Озон».

Очень хорошая библиотека была у Осмонакуна Ибраимова. Мы пролистали его книги. Отличный вкус; даже зауважал его после этого. Во многих книгах были пометки.

В подвале мы нашли около 800 единиц оружия. Всю ночь ждали СНБ, чтобы они его забрали. Они приехали и вывезли оружие только на следующий день.

На следующий день начался повторный захват Белого дома. Мы сверху наблюдали, как толпу направляют взрослые мужчины, по виду - явно бишкекчане. Мы вновь забаррикадировались. Мародеры дошли до 4 этажа, порушили и разграбили остатки. Убедившись, что брать больше нечего, они ушли.

Нас – защитников Белого дома - было человек 25.

Поначалу мы все держались вместе и на равных, но постепенно в нашем коллективе начали выделяться лидеры. Кто-то начал выдвигать какие-то инициативы. Были попытки что-то получить, засветиться, «примазаться» к новой власти.

Например, приходит человек и объявляет, что он открыл на 6-м этаже «пресс-центр». Я спустился, а там, кроме одного телефона - ничего нет. Какие-то пресс-релизы начали выпускать. Кто-то даже начал кричать на остальных и требовать подчинения.

Тогда я решил, что пора домой - к жене и дочери. На этом оборона Белого Дома для меня закончилась.

Медер Имакеев, координатор проекта Общественного объединения «Журналист»