Очередная амнистия в Туркменистане прошла мимо политических заключенных

Во время последней амнистии в Туркменистане не был освобожден ни один политический заключенный. Правозащитники и правоведы говорят, что этого не случится до тех пор, пока действует закон об изменниках Родины, который автоматически исключает возможность амнистирования.

13 февраля 2008 года президент Туркменистана Гурбанкулы Бердымухаммедов подписал указ о помиловании 1269 человек, среди которых были и осужденные на пожизненное заключение, в честь празднования Дня Государственного флага Туркменистана. Все они, за исключением 238 человек, были осуждены в прошлом году, когда руководство страной осуществлял уже Гурбанкулы Бердымухаммедов, пришедший к власти после кончины Сапармурата Ниязова в декабре 2006 года.

День Государственного флага отмечается 19 февраля, однако заявление Бердымухаммедова было опубликовано в прессе 14 февраля – в первую годовщину его инаугурации.

Президентский указ о помиловании стал первым шагом в реализации обещаний Бердымухаммедова освобождать заключенных в каждый государственный праздник. В Туркменистане отмечается несколько государственных праздников, самые значительные из них – День Конституции (18 мая) и День независимости (27 октября); существует вероятность того, что в течение этого года будет освобождено еще больше заключенных.

Маловероятно, однако, что в их число войдет много политических заключенных, а именно – тех, кто был обвинен в криминальных деяниях по явно политическим причинам.

К примеру, ни одна из значительных политических фигур не была помилована во время массовой сентябрьской амнистии, когда было освобождено 9000 человек. Это разбило надежды, которые появились после освобождения в августе 2007 года 11 человек, обвиненных в политических преступлениях.

Юристы говорят, что помимо политической воли в верхах, есть еще одно важное препятствие для освобождения заключенных – это юридическая норма для вынесения обвинения в измене Родине, которое получили многие подозреваемые.

Поправки в этот закон были внесены в 2003 году, с тем, чтобы он охватывал целый спектр нарушений, а не только те, которые обычно классифицируются как измена родине в других странах. Например, обвинение включает в себя такую туманную формулировку, как стремление «посеять у людей сомнение в политике, проводимой первым и бессменным Президентом Туркменистана Великим Сапармуратом Туркменбаши, попытки нанесения политического или экономического ущерба стране, желание чиновников ставить личные интересы выше народных».

Изменой Родине считается также «содействие в подготовке и проведении вышеперечисленных действий, а также осведомленность и недонесение об этом» в соответствующие органы власти.

Обвиненные в измене Родине получают пожизненное заключение без права на амнистию или помилование.

Как отметил юрист из Туркменистана, существующий закон об изменниках можно применить к любому человеку.

«До тех пор пока будет существовать этот беспрецедентный юридический постулат, квалифицирующий преступлением те случаи, когда туркменские граждане не имеют права выражать недовольство [сомнение] существующими в стране порядками, все амнистии будут бессмысленны», - сказал юрист.

Закон об изменниках был ужесточен после попытки государственного переворота и покушения на Ниязова в ноябре 2002 года.

В результате прокатившейся после этого волны арестов за решеткой оказались 55 человек, которые были объявлены изменниками Родины, а позже обвинения по этой статье стали выноситься в отношении неугодных властям высокопоставленных чиновников и их близких.

В обществе с клановым типом отношений применение понятия «помощь и содействие» по отношению к родственникам рассматривается как эффективный инструмент контроля.

«Давая поручения спецслужбам относительно того или иного обвиняемого, Ниязов рекомендовал проверить “до 7-го колена всю его семью на предмет измены Родине”, и таким образом выявлялось дополнительно [к основному обвиняемому] по 20-30 так называемых изменников», - объясняет Таджигуль Бегмедова, лидер Туркменского Хельсинского фонда по правам человека, находящегося в Болгарии.

Из-за закрытости страны и судебной и пенитенциарной системы не существует точных данных об общем количестве осужденных за измену в стране.

Правозащитники сошлись во мнении, что в данное время пожизненные заключения отбывают по меньшей мере 1000 человек.

Бердымухаммедов должен проявить политическую волю и признать несовершенство некоторых законов и положений, которые были приняты при режиме Ниязова, и отменить их, считает Бегмедова.

Однако другой аналитик из Туркменистана не согласен: «Официальная отмена этого пресловутого решения может означать, что Гурбанкулы Бердымухаммедов признал ошибку, допущенную во времена правления своего предшественника Ниязова. Для такого признания новый президент пока не готов».

Вячеслав Мамедов, председатель Гражданского демократического союза Туркменистана, базирующегося в Нидерландах, не думает, что наличие закона об изменниках Родины «связывает Бердымухаммедову руки» и делает невозможным амнистирование узников прежнего режима, обвиненных в государственной измене.

Журналист из Ашгабата разделяет его мнение: «ничего не стоит» пойти и на нарушение существующего закона и выпустить на волю даже изменников Родины.

Он отметил, что для этого есть прецедент. В число 11 человек, помилованных в августе прошлого года, вошел бывший главный муфтий Туркменистана Насруллах ибн Ибадулла, осужденный в 2004 году за измену Родине. Он был признан виновным в причастности к покушению на Ниязова в 2002 году, хотя большинство обозревателей считают, что заключение стало наказанием за его высказывания против суровых наказаний, вынесенных во время прошлых судебных слушаний, а также за критику политики правительства. Среди освобожденных был также Иклым Иклымов, бизнесмен, осужденный за измену родине и участие в подготовке заговора.

Местный правительственный чиновник сказал на условиях анонимности, что было бы неправильно вкладывать особый смысл в это единичное событие.

«Ну и что? – сказал чиновник. – Заметьте, массового освобождения не произошло, потому что закон об изменниках Родины все же служит своеобразным психологическим барьером, через который Бердымухаммедов никак не решится перейти».

(Имена опрошенных были скрыты из соображений их безопасности.)