Карабахский кризис обостряется

Ожесточенные бои между армянскими и азербайджанскими вооруженными силами за спорный Нагорно-карабахский регион привели к самому жестокому, за многие годы, кровопролитию.

Директор Центра региональных исследований в столице Армении Ереване Ричард Киракосян беседует с IWPR о возможных последствиях последнего всплеска насилия и о том, какое влияние оказывают на конфликт международные силы.

Он начал с обзора того, чем происходящие сейчас боевые действия отличаются от предыдущих периодов трения между двумя сторонами.

IWPR: Как бы вы описали последние события, касающиеся Нагорного Карабаха?

Киракосян: Сейчас самым важным является то, что бои не прекратились. Азербайджанское наступление было весьма значительным по ряду причин, начиная от скоординированных нападений на трех различных областях «линии соприкосновения» вооруженных сил вокруг Карабах, до повышенной интенсивности боевых действий, в ходе которых используется гораздо более опасное наступательное оружие. Но еще одним ключевым отличием от предыдущих всплесков эскалации является то, что сейчас столкновения продолжаются третий день подряд.

Является ли реакция международного сообщества адекватной? Оказали ли заявления, сделанные официальными лицами США, России и ЕС какое либо влияние?

Если честно, в данный момент, международное сообщество может сделать немногое, публикуя заявления и предупреждения «всем сторонам» о проявлении сдержанности и прекращении огня. В признании того, кто является агрессором в этих атаках, должен быть более гибкий, а не искусственно сбалансированный подход. Другими словами, необходим карательный подход, когда к такому запредельному поведению будут относиться с меньшей терпимостью.

Что изменится, даже если боевые действия немедленно прекратятся? Можно ли ждать большего вмешательства со стороны внешних сил?

После того, как боевые действия прекратятся, встанет вопрос не о вмешательстве внешних сил, а о необходимости расширения международного участия. Очевидно, что военного решения карабахского конфликта не существует, однако Азербайджан, по всей видимости, не может или не желает принять эту реальность. Чувства разочарования и гнева, которые испытывает Азербайджан из-за отсутствия какого-либо прогресса в мирном процессе, достигли нового переломного момента, в результате чего азербайджанцы решили, что настало время применить силу, чтобы изменить ситуацию. Хотя их разочарование оправдано, проявление этой силы с помощью оружия является одновременно смертоносными и дестабилизирующими.

Допускаете ли вы, что Турция и Россия переносят свои разногласия и трения с турецко-сирийской границы на Южный Кавказ?

Нет, на данный момент Турция и даже Россия являются лишь вторичными факторами и играют здесь второстепенную роль. После столкновений, у Турции и России есть возможность реагировать и отвечать дипломатично, что также будет зависеть от соперничества и конфликта между ними. Что касается Москвы, в силу отсутствия существенных рычагов влияния на Азербайджан у Запада и политической воли вернуться к переговорам, Баку считает Москву ключевым фактором для любых изменений. И поскольку Россия является для Азербайджана основным  поставщиком вооружения, для этого мнения могут существовать некоторые основания. Тем не менее, только Россия находится в том положении, чтобы извлечь пользу из этого конфликта и использовать его для усиления своей власти и влияния в регионе.

Сегодня Турция заявила, что она будет до конца стоять с Азербайджаном. Что это значит для Южного Кавказа?

Это должно означать гораздо меньше, чем [сначала] кажется. Турция не в состоянии поддерживать Азербайджан, не считая таких риторических обязательств, и эскалация, на самом деле, наносит вред интересам Турции в регионе.

Что вы думаете по поводу Минской группы ОБСЕ? Что реально может быть сделано для достижения постоянного мира?

Отсутствие политической воли и тот факт, что Азербайджан практически вышел из мирного процесса, являются настоящими вызовами, в этом нельзя напрямую обвинять посредников ОБСЕ, и они мало что могут сделать перед лицом существующей реальности. По всей видимости, маловероятно, что кто-либо, кроме сторон конфликта может отойти назад и отступить от края пропасти. Но возвращение к нормальной жизни и реальной деэскалации кажется маловероятным, особенно учитывая риторику и внутренние ограничения.         

В какой степени финансовый кризис в Азербайджане повлиял на его действия?

Экономический кризис в Азербайджане, конечно, является ключевым компонентом в его стремлении использовать карабахский конфликт в качестве рычага, а сами нападения предприняты, чтобы отвлечь внимание от внутреннего кризиса и собрать большие внутренние политические дивиденды для режима в Баку.