Как Бадахшан будет восстанавливаться после насилия

Tuesday, 31 July, 2012

The link has been copied

Abakhon Sultonnazarov

Central Asia Programme Director

Abakhon Sultonnazarov
IWPR regional director for Central Asia

Потери в отдаленной юго-восточной провинции Бадахшан вследствие пережитого недавно насилия, составляют гораздо больше, нежели человеческие жертвы, о которых говорят.

Последние подсчеты показали, что во время боевых столкновений между силами безопасности Таджикистана и членами повстанческих вооруженных групп погибло 17 человек из числа правительственных войск и 30 их противников. Чиновники говорят, что в этот период погибло одно гражданское лицо, хотя по некоторым оценкам, эта цифра выше.

Эта вспышка насилия стала ударом по национальному единству, которое в Таджикистане пытаются наладить с момента окончания пятилетней гражданской войны в 1997 году.

За последние несколько лет, люди в этой специфической части страны, в Бадахшане только начали ощущать себя гражданами Таджикистана. Жители Памира, у которых сильно выражено чувство региональной идентичности, только начали разделять чувство национальной тождественности. Во время гражданской войны, этот регион стал на сторону Объединенной таджикской оппозиции и воевал против правительства.

Начало военной операции со стороны центральных властей поколебало уверенность памирцев в таджикском правительстве.

Теперь видно, что последние несколько дней тяжелых боев поставили под сомнение все положительное, что было во взаимоотношениях между Бадахшаном и Душанбе со времен гражданской войны. Настроение памирцев сейчас представляет собой смесь разочарования, гнева и возмущения тем, как правительство относится к своему народу.

Насилие также оказало серьезное негативное влияние на экономику региона. Многие небольшие компании брали кредиты в банке, чтобы заняться продажей недвижимости или другим видом бизнеса, но результаты боевых действий жестоко ударили по ним. Один предприниматель, например, потерял тысячи долларов США, потому что он не смог продать овощи, которые он вез из Душанбе в Хорог.

Это военная операция аналогична той, которая была проведена в Раштской долине в 2010 году, в регионе, который был политической опорой оппозиции во время гражданской войны.

Но власти не приняли во внимание тот факт, что ситуация в Бадахшане несколько другая. Хорог – это небольшой городок, где все знают друг друга. Всякий раз, когда здесь возникают проблемы, народ объединяется в борьбе за общее дело – даже те, которые враждуют.

Власти верили, что, когда они выступят против опального Талиба Аёмбекова, бывшего офицера пограничных служб, и его сторонников, они справятся с ситуацией в течение нескольких часов.

Кроме того у них в Бадахшане были дислоцированы войска, которые участвовали в боевых учениях, прошедших в июле.

Правительство имело в наличии армию, состоящую из спецназа и национальной гвардии, численностью от 2000 до 3000, армию оснащенную бронетехникой и вертолетами. Они имели дело с 150 до 200 человек, которые отказывались сдать четверых подозреваемых в убийстве высокопоставленного офицера службы безопасности.

Люди в Бадахшане были возмущены тем, что они увидели несоразмерное военное реагирование и жертвы среди гражданского населения, которые власти поначалу не хотели признавать.

Они также были расстроены тем, что в этой операции используют молодых и неопытных солдат в качестве пушечного мяса, чтобы выявить расположение мятежников для их дальнейшего уничтожения снайперами. Один из жителей Хорога рассказал мне, что во время боевых действий раненым правительственным солдатам не была оказана медицинская помощь и, что местные жители приютили их в своих домах и ухаживали за ними.

Теперь, когда мобильная связь была восстановлена, мне удалось дозвониться до друзей и родственников в Бадахшане. Это обычные люди, учителя и врачи, люди, которые не поддерживают бывших полевых командиров, таких как Аёмбеков.

Один из этих друзей рассказал, как был убит военным снайпером в своем собственном дворе соседский подросток. Возможно, потому что, на его шее был афганский шарф - модный элемент одежды среди молодежи Бадахшана, но никак не знак принадлежности к боевикам.

Много лет понадобилось Бадахшану, чтобы интегрироваться с остальной частью Таджикистана, чтобы население перестало чувствовать себя обособленным.

Эта географическая изоляция была усугублена в советские времена, потому, что Бадахшаном обеспечение товарами народного потребления происходило непосредственно из Москвы, транспортная связь была лучше налажена с Кыргызстаном, нежели с остальной частью Таджикистана.

После окончания гражданской войны ситуация стала медленно, но верно меняться. Одним из самых важных факторов стало строительство дорог, позволяющее Бадахшану торговать с соседним Китаем. Это превратило регион в важный торговый путь и стало своеобразным шлюзом для дешевых китайских товаров, которые раньше перивозили через Кыргызстан.

Другим позитивным шагом было то, что президент страны Эмомали Рахмон посетил Бадахшан в 2007 году, и поручил нанациональным средствам массовой информации обеспечить более широко освещать ситуацию этого отдаленного региона. В стране с сильной вертикальной властью, рекомендации президента возымели действо и государственное телевидение перестало ограничиваться кратким упоминанием Бадахшана только в сводках о прогнозе погоды.

Другой движущей силой для изменений в Бадахшане стали молодые люди, которые не пережили гражданскую войну и не были обременены предрассудками по отношению к другим таджикам. Они, как представители Интернет-поколения, имеют широкие возможности для путешествия и обучения за границей, более восприимчивы к идеям глобализации, поэтому региональные или родственные связи не играют важной роли в их самосознании.

Я из Бадахшана, но проживаю за пределами Таджикистана. Когда я встречаю моих соотечественников, для меня важно, что они из Таджикистана, а не то какой регион они представляют.

Улучшение коммуникационных и торговых связей с Китаем, повышение уровня жизни — все это способствовало улучшению политических и экономических отношений Бадахшана с Душанбе. С каждым днем бадахшанцы стали более лояльно относиться к Таджикистану и считать себя цельной частицей страны; они старались, чтобы таджики перестали считать их другими, отличающимися языком, культурой и вероисповеданием и увидели в их лице своих соотечественников.

В последние пять или шесть лет, люди стали приезжать в Бадахшан из других регионов Таджикистана для того, чтобы извлечь выгоду от расцвета торговли с Китаем или создавать свой бизнес. Когда они поселились, стали появляться смешанные браки, ранее такие браки имели место крайне редко.

Недавняя вспышка боевых действий бросила тень на эти достижения. Она подорвала веру памирцев в центральное правительство и посеяла семена подозрительности и страха, что такое насилие может повториться

Таджикские власти должны приложить все усилия, чтобы восстановить доверие населения, в том числе оказывать помощь в восстановления поврежденных и разрушенных зданий и предприятий. Они также должны воздерживаться от действий, которые могут разжечь конфликт. Одним из первых шагов в этом направлении должен быть вывод из области большей части войск. Одно дело - присутствие соразмерной воинской части, но когда на постоянной основе присутствуют тысячи военнослужащих, вряд ли это может разрядить напряженность в обществе.

Наконец, нужны реальные усилия для решения проблемы относительно общественного недоверия к правоохранительным органам, которых считают коррумпированными и неэффективными. Чтобы люди пришли к мнению, что они могут обратиться в милицию и рассчитывать на защиту с его стороны. Ни для кого не секрет, что, когда люди в Бадахшане не могут добиться справедливости от милиции, они обращаются к неформальным лидерам.

У одного моего родственника украли аккумулятор автомобиля. Обращения в милицию ничего не дали. Тогда он обратился за помощью к влиятельному лидеру, и украденный предмет очень скоро был найден.

В этом контексте инициатива властей по задействованию местного сообщества — матерей, пожилых людей и религиозных лидеров — для ведения переговоров, чтобы выйти из кризиса дает некоторые надежды. Было также достигнуто предварительное соглашение о создании специального подразделения для восстановления стабильности, куда, наряду с милицией, будут входить и повстанцы. До тех пор, пока последние не будут в составе таких подразделений, властям будет трудно поддерживать здесь мир.

Наблюдая за тем, как развертывалось данное военное противостояние, сколько было жертв и какой удар оно нанесло усилиям установления мира в послевоенном Таджикистане, я все еще с оптимизмом смотрю в будущее, хотя и с небольшей осторожностью.

Абахон Султонназаров – региональный директор IWPR по Центральной Азии в Бишкеке.

Если вы хотели бы прокомментировать или задать вопрос об этой статьи, свяжитесь с нашей редакционной командой по Центральной Азии: feedback.ca @ iwpr.net.