Исход армянских греков
Армянские греки размышляют о том, как «не стало» их общины.
Исход армянских греков
Армянские греки размышляют о том, как «не стало» их общины.
Проживающая в Армении община греков, предки которых перебрались сюда более двух веков назад, привлеченные возможностью принять участие в разработке здешних месторождений серебра, сильно поредела и скоро может исчезнуть совсем.
Еще в конце советского периода средоточием греческой жизни в Армении было село Мадан. Преимущественное большинство его тогдашних 800 жителей составляли этнические греки - потомки шахтеров, прибывших сюда в шестидесятых годах восемнадцатого века по приглашению грузинского царя Ираклия (в те времена некоторые части современной территории Армении принадлежали Грузии).
На сегодняшний день в селе насчитывается всего 75 жителей, из которых только 19 – греки, и все они – пенсионеры.
«Нам больно за Мадан. В селе, в котором некогда жили только греки, сейчас осталось всего пять семей, да и те состоят из одних стариков. Село заброшено и запущено как после войны», - сетует председатель Союза греческих общественных организаций Армении Аркадий Хитаров.
Мадан и вправду выглядит так, будто по нему прошлась война. Но не боевыми действиями нанесена эта разруха. Были времена, когда греки относились к числу самых умелых и прилежных рабочих Алавердского меднорудного завода, но в результате экономического коллапса, последовавшего за распадом Советского Союза, все они оказались не у дел.
Потом у греков появилась возможность уехать из Армении - правительство Греции звало их вернуться «домой», и, хотя предки их были выходцами с территорий, сегодня входящих в состав Турции, большинство воспользовались этим приглашением. В 1979 году в Армении проживали 5 653 грека. К 2001 году их осталось здесь всего 1 176 человек.
Так как условия жизни в местах вроде села Мадан год от году становятся только хуже, удивляться сокращению численности греческой общины Армении не приходится.
Своей главной проблемой жители Мадана называют недостаток питьевой воды – уже несколько лет, как вышел из строя сельский водопровод, и сельчане, живущие, главным образом, огородным трудом и продажей собранных в лесу ягод, не могут позволить себе самостоятельно отремонтировать трубы.
Источник чистой воды расположен в двух километрах от села. Добираются туда маданцы пешком или на ослах. Местные власти говорят, что денег на решение этой проблемы у них нет.
«Планируется провести исследования и сделать необходимые обмеры, и только после этого можно будет подумать о том, чтобы включить этот вопрос в следующий проект развития или поискать другие пути его решения», - сказал Артур Налбандян - мэр города Алаверди, в административные границы которого входит Мадан.
По словам уроженца Мадана, 80-летнего грека Генея Асланова, который теперь живет в Греции, в селе нет ни медпункта, ни школы. В советские времена, говорит он, здесь действовала рассчитанная на 1400 учащихся школа, а сегодня детям сельчан приходится на автобусе ездить на учебу в Алаверди.
«Когда кому-то здесь нездоровится, мы звоним в Алаверди, и оттуда нам отвечают, что смогут приехать, только если бензин предоставим мы сами. Но пока они доберутся сюда, человек может просто умереть. Здесь даже медсестры нет», - сказал брат Генея Василий.
«В течение нескольких лет здесь работала медсестра – заслуга директора греческого медицинского центра Симоау Захарова, но сейчас из-за кризиса даже он ничего не может сделать. Тем не менее, он приезжает сюда раз в месяц со своей передвижной аппаратурой и медперсоналом, обследует сельчан, ставит диагнозы».
Съездить в магазин или еще куда – тоже, оказывается, проблема.
«Транспорта нет, добраться до Алаверди можно только на такси, но одна поездка туда и обратно стоит 1500 драмов (около 4 долларов). Даже за спичками крестьянам приходится ездить в город, ведь у нас и магазина нет», - сказала 84-летняя Варвара Апостолова.
В Греции у нее - девять внуков, а Геней Асланов живет там вместе со своими тремя сыновьями и их детьми.
«Все наши сейчас там и даже не думают о возвращении. Но мне плохо там, сердце болит, да и воздух плохой. Я приезжаю сюда, к брату на лето, чтобы подышать воздухом», - говорит Геней Асланов. Ему вторит его брат Василий:
«О деревне никто не думает, о ней некому заботиться. Нас осталось все несколько человек, так что же, нам тоже взять и сбежать отсюда?!. Однажды этой деревни не станет. Это греческая деревня, вся Армения знает об этом, но если так и дальше будет продолжаться, деревня будет окончательно заброшена, как и многие ее дома, которые уже развалились».
Этой горстке греков не остается ничего другого, кроме как предаваться мрачным размышлениям о будущей судьбе Мадана, о времени, когда их самих уже не будет. О том, что было, им напоминает сегодня лишь маленькая часовня, расположенная рядом с сельским кладбищем.
«У нас был священник, звон колоколов призывал в церковь, люди собирались там, чтобы отметить чьи-то крестины, проводить кого-то в последний путь… В советские годы церковь превратили в клуб, куда ходили кино посмотреть. Бывало, приезжали артисты из Еревана, давали концерты. А сейчас на том месте пасутся коровы. Хоть бы в церкви прибрались, чтобы мы иной раз могли свечку поставить», - сказал Василий Асланов.
