«ДРУГОЙ» ПРЕЗИДЕНТ ЮЖНОЙ ОСЕТИИ
«Альтернативный» лидер Южной Осетии считает, что будущее региона в составе Грузии.
«ДРУГОЙ» ПРЕЗИДЕНТ ЮЖНОЙ ОСЕТИИ
«Альтернативный» лидер Южной Осетии считает, что будущее региона в составе Грузии.
В южноосетинском селе Курта в здании, контрастно отличающемся от других здешних строений, размещается штаб-квартира одного из кавказских президентов, самого «нового» из всех.
Грязь и тающий снег окружали на прошлой неделе резиденцию «альтернативного правительства» Южной Осетии и ее альтернативного президента – 37-летнего Дмитрия Санакоева. Территория, которой правит новый президент, крохотная. Курта входит в число четырех грузинских сел, расположенных в той части Южной Осетии, которая остается под контролем Тбилиси с тех пор, как после вооруженного конфликта 1990-92 годов остальная часть региона де-факто отделилась от Грузии.
В ноябре прошлого года нынешний лидер Южной Осетии Эдуард Кокойты был переизбран на пост главы республики – по итогам выборов, которые международное сообщество отказалось признать. Тогда же состоявшийся референдум подтвердил желание южных осетин быть независимыми.
Одновременно были проведены выборы в контролируемой грузинскими властями части Южной Осетии. Результатом этих выборов, также не получивших признания, стало избрание бывшего министра обороны Санакоева. Здешний избиратель подтвердил свое желание видеть Южную Осетию в составе Грузии.
Эти двойные выборы изменили политическую конфигурацию в югоосетинском противостоянии, однако, пока неясно, к каким последствиям это приведет. Общая численность населения Южной Осетии составляет, по разным данным, от 30 до 80 тысяч человек, и около трети из них проживают на территории, контролируемой грузинской стороной.
Село Курта расположено всего в пяти минутах езды к северу от Цхинвали – столицы Южной Осетии. Существуют опасения, что создание альтернативного правительства может стать причиной вспышек насилия.
Признаков вооруженного присутствия – внутри села и вокруг него – не видать. Лишь по дороге в Курта корреспонденту IWPR повстречались два блокпоста грузинских правоохранительных органов, на каждом из которых дежурство несли три-четыре вооруженных полицейских, а в самом селе оружие было только у охранников штаб-квартиры.
20-летняя Нино – она живет в соседнем со зданием правительства доме – сказала: «Прежде мы боялись выходить на улицу вечером, а теперь нам нечего опасаться. Здесь, рядом с нами президент и его охрана».
В селе царит атмосфера ожидания. У здания штаб-квартиры мне повстречалась женщина, которая пришла просить президента устроить ее сына на работу. Внутри здание пахло свежей краской, и две женщины тщательно натирали пол, и без того сверкающий.
«У них зарплата 200 лари (120 долларов США), они за эти деньги днем и ночью работать будут, только бы работу не потерять», – объяснила местная журналистка.
Табличка на дверях одного из кабинетов гласит сразу на трех языках – грузинском, осетинском и русском – «президент Южной Осетии Дмитрий Санакоев».
Санакоев по-грузински понимает, но говорить предпочитает на русском. Осетин по национальности, он в свое время окончил педагогический вуз, однако война помешала ему заняться своей профессией. Во время вооруженного конфликта в Южной Осетии он воевал против грузинских войск, а потом занимал посты премьер-министра и министра обороны в правительстве Южной Осетии. Позднее, рассорившись с Кокойты, Санакоев уехал из Цхинвали, забрав с собой группу сторонников. Сейчас его семья живет в Тбилиси.
Высокий, улыбчивый Санакоев явно смущается, когда очередной вопрос в интервью касается Кокойты. «Мне не нравится говорить о нем», – объясняет он. Большой плоскоэкранный телевизор в его кабинете настроен на «Аланию» – вещающий из Тбилиси русскоязычный канал для населения Южной Осетии.
«Будущее Южной Осетии – в Грузии, – говорит он тоном, не допускающим сомнений. – Правовое поле нам может предоставить только Грузия. И пора понять: как бы нам ни хотелось быть независимыми, мы не станем независимыми».
По его словам, Россия использует конфликт как способ оказания давления на Грузию, и дело тут, говорит он, совсем не в том, что она [Россия] хочет видеть процветающую Южную Осетию. «Мировое сообщество никогда не позволит Южной Осетии стать независимой. Значит, надо искать другие пути», – считает он.
Другой путь, по мнению Санакоева, только один – добиться признания республики Южная Осетия, но в составе Грузии. Санакоев уверен, что грузинские власти согласятся на особый статус республики Южная Осетия.
Официально альтернативное правительство Южной Осетии не поддерживается грузинскими властями, и Санакоев говорит, что ни разу не встречался с президентом Грузии Михаилом Саакашвили.
Довольно высокие зарплаты, выплачиваемые членам его правительства (каждый из министров получает свыше тысячи долларов в месяц) финансируются, по словам Санакоева, «спонсорами». Но мало кто сомневается, что помощь Санакоеву исходит из Тбилиси.
Показательным в этом плане является участие Мераба Антадзе – государственного министра Грузии по урегулированию конфликтов – в церемонии инаугурации Санакоева.
Позднее Антадзе заявил: «Международное сообщество должно учитывать новые реалии, которые создались в регионе, и вступить в диалог с де-факто властями Санакоева. Я уже обратился с таким предложением к международному сообществу».
В ответ российские власти назвали Санакоева дестабилизирующей силой, а Кокойты заявил, что "поддерживаемое Тбилиси альтернативное правительство ставит своей целью внесение раскола среди осетинского народа и эскалацию напряженности в регионе".
Некоторые грузинские эксперты считают, что в преддверии принятия окончательного решения о статусе Косово правительство Грузии хочет доказать международному сообществу: Южная Осетия разделена на два лагеря, а потому аналогий с Косово быть не может.
«Ясно, что это уже не только грузино-осетинский конфликт, а противостояние внутри осетинского общества, часть которого заявила о своем желании жить с Грузией», – сказал эксперт по вопросам безопасности Давид Дарчиашвили.
Однако, по мнению конфликтолога Пааты Закареишвили, Санакоев не имеет полных оснований утверждать, что представляет южноосетинское общество.
«На самом деле никакого раскола в осетинской общественности нет, это выдумка, – сказал он. – Люди, которые выбрали Санакоева – грузины, у которых никогда не было проблем с Тбилиси. Проблемы у Тбилиси в другой части Южной Осетии, где проживают этнические осетины, и эта часть единодушна по отношению к Грузии».
На вопрос IWPR о легитимности его власти Санакоев ответил вопросом: «А разве легитимно правительство Кокойты, которое не дает возможности голосовать этническим грузинам, проживающим на территории Южной Осетии?»
Его сторонники обращают внимание на тот факт, что многие из двенадцати министров правительства Санакоева этнические осетины. Некоторые из них когда-то были приближены к президенту Кокойты. В частности, братья Урузмаг и Джемал Каркусовы – прежде чем уйти в оппозицию Кокойты – занимали в его правительстве министерские посты. Джемал Каркусов провел некоторое время в заключении и был освобожден при помощи грузинских спецслужб.
Теперь Кокойты требует экстрадиции «предателей» в Цхинвали.
Международные дипломаты пока избегают встречаться с Санакоевым или выносить свое суждение о нем. Представитель оппозиционной партии «Республиканцы» Леван Бердзенишвили считает, что «осуществляя проект «альтернативного правительства», Грузия не добьется урегулирования конфликта и поддержки международного сообщества».
22-летний Миша осетин. Он родом из Курты, но в настоящее время живет и работает охранником в частной фирме во Владикавказе. «Мне предложили работу у Санакоева в охране, – сказал он. – Зарплата хорошая... Даже не знаю... Наверно, не соглашусь. Если б я не был осетином, согласился бы. У меня родственники в Цхинвали – они не поймут. И потом, кто знает, сколько все это будет продолжаться».
В Курте шутят, что у них четыре президента. «Саакашвили, Санакоев, Кокойты и Путин – он [Путин] тоже сюда суется, – перечисляет старик Иванэ. – Новый президент Санакоев говорит, что не хочет войны. Значит, он хороший человек».
Софо Букия, редактор IWPR в Грузии.
Грязь и тающий снег окружали на прошлой неделе резиденцию «альтернативного правительства» Южной Осетии и ее альтернативного президента – 37-летнего Дмитрия Санакоева. Территория, которой правит новый президент, крохотная. Курта входит в число четырех грузинских сел, расположенных в той части Южной Осетии, которая остается под контролем Тбилиси с тех пор, как после вооруженного конфликта 1990-92 годов остальная часть региона де-факто отделилась от Грузии.
В ноябре прошлого года нынешний лидер Южной Осетии Эдуард Кокойты был переизбран на пост главы республики – по итогам выборов, которые международное сообщество отказалось признать. Тогда же состоявшийся референдум подтвердил желание южных осетин быть независимыми.
Одновременно были проведены выборы в контролируемой грузинскими властями части Южной Осетии. Результатом этих выборов, также не получивших признания, стало избрание бывшего министра обороны Санакоева. Здешний избиратель подтвердил свое желание видеть Южную Осетию в составе Грузии.
Эти двойные выборы изменили политическую конфигурацию в югоосетинском противостоянии, однако, пока неясно, к каким последствиям это приведет. Общая численность населения Южной Осетии составляет, по разным данным, от 30 до 80 тысяч человек, и около трети из них проживают на территории, контролируемой грузинской стороной.
Село Курта расположено всего в пяти минутах езды к северу от Цхинвали – столицы Южной Осетии. Существуют опасения, что создание альтернативного правительства может стать причиной вспышек насилия.
Признаков вооруженного присутствия – внутри села и вокруг него – не видать. Лишь по дороге в Курта корреспонденту IWPR повстречались два блокпоста грузинских правоохранительных органов, на каждом из которых дежурство несли три-четыре вооруженных полицейских, а в самом селе оружие было только у охранников штаб-квартиры.
20-летняя Нино – она живет в соседнем со зданием правительства доме – сказала: «Прежде мы боялись выходить на улицу вечером, а теперь нам нечего опасаться. Здесь, рядом с нами президент и его охрана».
В селе царит атмосфера ожидания. У здания штаб-квартиры мне повстречалась женщина, которая пришла просить президента устроить ее сына на работу. Внутри здание пахло свежей краской, и две женщины тщательно натирали пол, и без того сверкающий.
«У них зарплата 200 лари (120 долларов США), они за эти деньги днем и ночью работать будут, только бы работу не потерять», – объяснила местная журналистка.
Табличка на дверях одного из кабинетов гласит сразу на трех языках – грузинском, осетинском и русском – «президент Южной Осетии Дмитрий Санакоев».
Санакоев по-грузински понимает, но говорить предпочитает на русском. Осетин по национальности, он в свое время окончил педагогический вуз, однако война помешала ему заняться своей профессией. Во время вооруженного конфликта в Южной Осетии он воевал против грузинских войск, а потом занимал посты премьер-министра и министра обороны в правительстве Южной Осетии. Позднее, рассорившись с Кокойты, Санакоев уехал из Цхинвали, забрав с собой группу сторонников. Сейчас его семья живет в Тбилиси.
Высокий, улыбчивый Санакоев явно смущается, когда очередной вопрос в интервью касается Кокойты. «Мне не нравится говорить о нем», – объясняет он. Большой плоскоэкранный телевизор в его кабинете настроен на «Аланию» – вещающий из Тбилиси русскоязычный канал для населения Южной Осетии.
«Будущее Южной Осетии – в Грузии, – говорит он тоном, не допускающим сомнений. – Правовое поле нам может предоставить только Грузия. И пора понять: как бы нам ни хотелось быть независимыми, мы не станем независимыми».
По его словам, Россия использует конфликт как способ оказания давления на Грузию, и дело тут, говорит он, совсем не в том, что она [Россия] хочет видеть процветающую Южную Осетию. «Мировое сообщество никогда не позволит Южной Осетии стать независимой. Значит, надо искать другие пути», – считает он.
Другой путь, по мнению Санакоева, только один – добиться признания республики Южная Осетия, но в составе Грузии. Санакоев уверен, что грузинские власти согласятся на особый статус республики Южная Осетия.
Официально альтернативное правительство Южной Осетии не поддерживается грузинскими властями, и Санакоев говорит, что ни разу не встречался с президентом Грузии Михаилом Саакашвили.
Довольно высокие зарплаты, выплачиваемые членам его правительства (каждый из министров получает свыше тысячи долларов в месяц) финансируются, по словам Санакоева, «спонсорами». Но мало кто сомневается, что помощь Санакоеву исходит из Тбилиси.
Показательным в этом плане является участие Мераба Антадзе – государственного министра Грузии по урегулированию конфликтов – в церемонии инаугурации Санакоева.
Позднее Антадзе заявил: «Международное сообщество должно учитывать новые реалии, которые создались в регионе, и вступить в диалог с де-факто властями Санакоева. Я уже обратился с таким предложением к международному сообществу».
В ответ российские власти назвали Санакоева дестабилизирующей силой, а Кокойты заявил, что "поддерживаемое Тбилиси альтернативное правительство ставит своей целью внесение раскола среди осетинского народа и эскалацию напряженности в регионе".
Некоторые грузинские эксперты считают, что в преддверии принятия окончательного решения о статусе Косово правительство Грузии хочет доказать международному сообществу: Южная Осетия разделена на два лагеря, а потому аналогий с Косово быть не может.
«Ясно, что это уже не только грузино-осетинский конфликт, а противостояние внутри осетинского общества, часть которого заявила о своем желании жить с Грузией», – сказал эксперт по вопросам безопасности Давид Дарчиашвили.
Однако, по мнению конфликтолога Пааты Закареишвили, Санакоев не имеет полных оснований утверждать, что представляет южноосетинское общество.
«На самом деле никакого раскола в осетинской общественности нет, это выдумка, – сказал он. – Люди, которые выбрали Санакоева – грузины, у которых никогда не было проблем с Тбилиси. Проблемы у Тбилиси в другой части Южной Осетии, где проживают этнические осетины, и эта часть единодушна по отношению к Грузии».
На вопрос IWPR о легитимности его власти Санакоев ответил вопросом: «А разве легитимно правительство Кокойты, которое не дает возможности голосовать этническим грузинам, проживающим на территории Южной Осетии?»
Его сторонники обращают внимание на тот факт, что многие из двенадцати министров правительства Санакоева этнические осетины. Некоторые из них когда-то были приближены к президенту Кокойты. В частности, братья Урузмаг и Джемал Каркусовы – прежде чем уйти в оппозицию Кокойты – занимали в его правительстве министерские посты. Джемал Каркусов провел некоторое время в заключении и был освобожден при помощи грузинских спецслужб.
Теперь Кокойты требует экстрадиции «предателей» в Цхинвали.
Международные дипломаты пока избегают встречаться с Санакоевым или выносить свое суждение о нем. Представитель оппозиционной партии «Республиканцы» Леван Бердзенишвили считает, что «осуществляя проект «альтернативного правительства», Грузия не добьется урегулирования конфликта и поддержки международного сообщества».
22-летний Миша осетин. Он родом из Курты, но в настоящее время живет и работает охранником в частной фирме во Владикавказе. «Мне предложили работу у Санакоева в охране, – сказал он. – Зарплата хорошая... Даже не знаю... Наверно, не соглашусь. Если б я не был осетином, согласился бы. У меня родственники в Цхинвали – они не поймут. И потом, кто знает, сколько все это будет продолжаться».
В Курте шутят, что у них четыре президента. «Саакашвили, Санакоев, Кокойты и Путин – он [Путин] тоже сюда суется, – перечисляет старик Иванэ. – Новый президент Санакоев говорит, что не хочет войны. Значит, он хороший человек».
Софо Букия, редактор IWPR в Грузии.
