ЧЕЧНЯ: ВЕЛИКОЕ ПЕРЕСЕЛЕНИЕ

Пять лет своей жизни из последних шести 49-летняя Зара подметает перрон железнодорожного вокзала в Назрани – столице Ингушетии. Вместе с сыном, 21-летним программистом Муслимом, Зара попала в Назрань осенью 1999-го года как беженка из Чечни. В 2003 году они покидали Ингушетию и год прожили в Польше. Их депортировали обратно, когда они попытались нелегально пробраться оттуда в Германию.

«Мы уже оказались в Германии – перешли границу вброд через какую-то реку. Но нас не встретил наш немецкий проводник – попросту обманул. Три дня мы просидели в немецкой тюрьме, а потом нас депортировали в Россию», - рассказывает Зара.

Зара и ее сын – двое из десятков тысяч чеченцев, стремящихся к новой жизни за границей, после начала войны в Чечне в 1994 году. Чеченцы теперь - одна из наиболее мобильных этнических групп в Европе. Даже депортация не может удержать людей, подобных Заре и Муслиму, от попытки эмигрировать снова.

Уезжая в Польшу, Муслим бросил учебу в университете в Грозном и по возвращении не стал восстанавливаться, устроившись в частную фирму. Зара вернулась к работе уборщицы. «Сейчас ждем, пока истечет срок аннулирования паспортов – это два года - и снова хотим уехать за границу», - говорит она.

На этот раз Зара хочет попробовать пробраться в Норвегию. «Я видела кассету с одной чеченской свадьбы оттуда – мне там показалось очень неплохо», - говорит она.

Зара не хочет возвращаться в Чечню, так как она боится за единственного сына и не видит в республике перспективы для него. «Чтобы устроиться на хорошую работу в Чечне, нужно давать взятку. У меня таких денег нет», - говорит она. По ее мнению, в Европе он как компьютерщик будет получать хорошие деньги.

Из опыта прежней поездки Зара больше всего жалеет о том, что Муслим не назвался боевиком. «Так было бы легче получить политическое убежище», - рассказывает она.

По последним данным, уже около 70 тысяч человек обратились в страны Европы за получением политического убежища как беженцы из Чечни. Лишь небольшой процент из них получил право на жизнь в этих странах.

Точных данных о том, сколько живущих в настоящее время в Чечне и России чеченцев стремятся выехать за границу, неизвестно, но очевидно, что их немало.

«Чего здесь ждать? Я бы уехал во Францию или Германию, но не ради себя, а ради будущего детей. Пусть получат там образование, а захотят – вернутся на родину», - говорит отец троих детей, 35-летний связист в Грозном Асламбек Исаев, выражая точку зрения большинства стремящихся в Европу.

«Ксенофобия в российском обществе по отношению к чеченцам, а также отсутствие гарантий безопасности и финансовые проблемы в Чечне фактически вынуждает многих из них ехать в Европу», - считает политолог Идрис Амаев.

Желающие выехать за пределы России чеченцы сталкиваются с двумя проблемами: получением загранпаспорта и визы.

Выдача паспортов была прекращена с началом второй чеченской кампании в 1999 году. И до сих пор их могут получать только жители Чечни, официально прописанные в других регионах. Стоимость получения на «черном рынке» таких документов достигает 500 долларов США.

Официально в республике паспорта дают только важным чиновникам, а также тем, кто едет в хадж в Мекку – на одну поездку.

По мнению Амаева, российские власти не выдают паспорта, чтобы предотвратить массовое бегство жителей Чечни в европейские страны. «Если бы чеченцы начали просить убежища в других странах в еще больших количествах, то это было бы наглядным примером того, что в Чечне далеко не все так уж так благополучно», - полагает он.

Второе препятствие, которое приходится преодолевать чеченцам для выезда из России, этот получение визы. Официально чеченцам гораздо труднее, чем всем россиян, получить визу в иностранных консульствах, особенно европейских. Зачастую помимо приглашений на руках бывает необходимо проходить собеседование с сотрудником консульства – так, к примеру, принято в посольстве Норвегии.

При этом получение разрешения на въезд в страну чеченцам не гарантировано. Например, в конце весны этого года целая команда молодых борцов из Чечни не смогла поехать в Швецию из-за отказа в визе.

По этой причине чеченцы стараются искать обходные пути – въезжают в Польшу или в Чехию через Украину (до вступления ее в Евросоюз), и оттуда нелегальным образом пересекают границу Германии или Австрии. Проводникам и посредникам, помогающим в переправке через границы, выплачиваются суммы до 600 долларов за человека. В западноевропейских странах беженцы попросту идут в полицейский участок или азюль, говорят, что потеряли документы и просят политического убежища, поскольку их преследуют в Чечне и России.

Европейский совет по беженцам и политэмигрантам (ECRE), в который входят 78 европейских организаций, работающих по проблемам беженцев, недавно выразил озабоченность многочисленными отказами в предоставлении убежища жителям Чечни в европейских странах.

В отчете этой организации говорится, что потенциальным беженцам приходится участвовать в «лотерее», при чем вероятность получения статуса беженца варьирует от 76 процентов в Австрии до 0 процентов в Словакии.

По мнению Совета, Чечня по-прежнему является небезопасным регионом для всех его жителей. В этой связи организация призывает страны Европы не осуществлять насильственную высылку жителей Чечни обратно в Россию.

«Мы написали это руководство для юристов, которые занимаются такими делами для беженцев. Мы не думаем, что в данный момент можно возвращать беженцев из Чечни в Россию. Да, слишком опасно в Чечне, но опасно и в Ингушетии. И нельзя возвращать человека в место, в котором он не сможет жить легально», - говорит советник ECRE по программе в Восточной Европе Клэр Раймер.

«Из-за регистрации, проблем с паспортами и дискриминации чеченцев, беженцам трудно жить «легально» во многих больших городах России. И так как большинство чеченцев живет в Чечне, Ингушетии, Краснодарском крае, Москве или в других больших городах западной России, нельзя просить их жить во Владивостоке, даже если там совсем для него безопасно», - считает она.

В качестве проблемы, с которой сталкиваются беженцы из Чечни в Европе, Раймер называет «регламент Дублин II». «Если беженец приехал в Австрию, но сначала переехал Словакию или Польшу, или приехал в Норвегию через Грецию, Австрия и Норвегия имеют право просить Словакию, Польшу и Грецию рассмотреть его ходатайство о предоставлении статуса беженца», - рассказывает она. А в Словакии и Греции, по словам Раймер, очень сложно иметь доступ к процедурам предоставления статуса беженца, а также вообще получить этот статус, и потому есть риск «высылки» обратно в Россию или в Украину.

Член палаты лордов Великобритании и профессор университета Роберт Скидельски говорит, что чеченцы продолжают получать очень благоприятные рассмотрения во многих европейских странах. «Европа не считает, что Чечня должна быть независимой, но считает, что Россия должна разумно решать эту проблему. И пока Россия не станет это делать, вопрос политического убежища остается», - считает лорд Скидельски.

У проблемы политических эммигрантов из Чечни, есть и еще одно ответвление: среди людей, представляющихся чеченскими беженцами, немало аферистов, которые выдают себя за таковых. Это и ингуши, не жившие в Чечне, дагестанцы, осетины и даже русские и украинцы - так легче получить убежище в европейских государствах.

Миграционные службы этих стран для отсева лжечеченцев придумывают разные фильтры - проверяя их на знание чеченского языка и даже географии республики.

«Меня как-то пытались провести кумыки. Я попросила их сказать что-то на чеченском, а они заговорили на родном кумыкском, в надежде, что я их не пойму. Но к тому времени я уже знала около 10 чеченских слов, и могла определить по произношению», - рассказывала в Париже сотрудница французской миграционной службы Лейла.

«И еще я уже наверное в совершенстве знаю географию Ачхой-Мартановского района, так как моя специфика – работа с беженцами из этой части Чечни», - смешно хвастала она.

Тимур Алиев, координатор IWPR в Чечне.