Борьба с информационным терроризмом может ограничить свободу слова
Борьба с информационным терроризмом может ограничить свободу слова
(СНГ) призвал страны Центральной Азии усилить борьбу с кибертерроризмом, что на взгляд экспертов, может привести к снижению уровня свободы слова в регионе.
В конце июля руководитель Антитеррористического центра СНГ Андрей Новиков заявил о необходимости разработки «приемов» противодействия информационному терроризму членами Содружества.
По его словам, это особенно важно для стран Центральной Азии, которые оказались в эпицентре кибертерроризма, через который террористические организации ведут обмен информацией, пропагандистскую кампанию и вербуют новых членов в странах региона, что угрожает национальной безопасности государств.
Однако эксперты, опрошенные NBCA, не склонны считать регион, где большинство населения не имеет доступа к Интернету, зоной особо подверженной информационному терроризму. Вместе с тем они отмечают, что борьба с этим явлением в Центральной Азии может вылиться в повсеместный контроль над деятельностью независимых СМИ и своих политических оппонентов.
Таджикский политолог Парвиз Муллоджанов говорит, что попытки вести систематизированную борьбу с кибертерроризмом не так давно предпринимались в странах Европейского Союза с 2001 года, однако большинство парламентов этих государств «наотрез» отказались поддержать их, опасаясь именно ограничений свободы слова.
В то время как Интернет, считается основным источником распространения запрещенной информации, согласно данным сайта Internet World Stats, лишь 5% населения Центральной Азии имеет доступ ко всемирной паутине.
С мнением Муллоджанова солидарен его казахстанский коллега Олег Сидоров, также отмечающий, что регион находится «на окраине всех этих процессов».
Сидоров предупреждает, что не меньшую опасность для жителей региона может представлять информационный голод. Он также указывает на связь между попытками систематизировать борьбу с информационным терроризмом и желанием влиять на СМИ и своих оппонентов.
«Появление псевдотеррористических организаций дает возможность… правительственным органам и правоохранительным органам действовать жестко в отношении тех организации, которые недостаточно лояльны к государству», - считает политолог.
В Туркменистане и Узбекистане по указу властей интернет-пространство жестко контролируется, и заблокированы многие оппозиционные сайты. В Таджикистане же в прошлом месяце изменили Уголовный кодекс и ввели уголовную ответственность за клевету в сети.
Другой таджикский политолог - Ходи Абдужабор - прогнозирует, что там, где правительства предпринимают попытки установить контроль над Интернетом, активисты террористических организаций «будут искать и находить всё новые и новые возможности распространения своей информации».
Общественный деятель из Казахстана Петр Своик полагает, для таких действий необходимо для начала «как минимум расшифровать, что имеется в виду под информационным терроризмом, и чем он отличается от свободного изложения своего мнения в СМИ».
(NBCA предоставляет комментарии и анализ широкого круга политических обозревателей со всего региона.)
В конце июля руководитель Антитеррористического центра СНГ Андрей Новиков заявил о необходимости разработки «приемов» противодействия информационному терроризму членами Содружества.
По его словам, это особенно важно для стран Центральной Азии, которые оказались в эпицентре кибертерроризма, через который террористические организации ведут обмен информацией, пропагандистскую кампанию и вербуют новых членов в странах региона, что угрожает национальной безопасности государств.
Однако эксперты, опрошенные NBCA, не склонны считать регион, где большинство населения не имеет доступа к Интернету, зоной особо подверженной информационному терроризму. Вместе с тем они отмечают, что борьба с этим явлением в Центральной Азии может вылиться в повсеместный контроль над деятельностью независимых СМИ и своих политических оппонентов.
Таджикский политолог Парвиз Муллоджанов говорит, что попытки вести систематизированную борьбу с кибертерроризмом не так давно предпринимались в странах Европейского Союза с 2001 года, однако большинство парламентов этих государств «наотрез» отказались поддержать их, опасаясь именно ограничений свободы слова.
В то время как Интернет, считается основным источником распространения запрещенной информации, согласно данным сайта Internet World Stats, лишь 5% населения Центральной Азии имеет доступ ко всемирной паутине.
С мнением Муллоджанова солидарен его казахстанский коллега Олег Сидоров, также отмечающий, что регион находится «на окраине всех этих процессов».
Сидоров предупреждает, что не меньшую опасность для жителей региона может представлять информационный голод. Он также указывает на связь между попытками систематизировать борьбу с информационным терроризмом и желанием влиять на СМИ и своих оппонентов.
«Появление псевдотеррористических организаций дает возможность… правительственным органам и правоохранительным органам действовать жестко в отношении тех организации, которые недостаточно лояльны к государству», - считает политолог.
В Туркменистане и Узбекистане по указу властей интернет-пространство жестко контролируется, и заблокированы многие оппозиционные сайты. В Таджикистане же в прошлом месяце изменили Уголовный кодекс и ввели уголовную ответственность за клевету в сети.
Другой таджикский политолог - Ходи Абдужабор - прогнозирует, что там, где правительства предпринимают попытки установить контроль над Интернетом, активисты террористических организаций «будут искать и находить всё новые и новые возможности распространения своей информации».
Общественный деятель из Казахстана Петр Своик полагает, для таких действий необходимо для начала «как минимум расшифровать, что имеется в виду под информационным терроризмом, и чем он отличается от свободного изложения своего мнения в СМИ».
(NBCA предоставляет комментарии и анализ широкого круга политических обозревателей со всего региона.)
