БОГАТСТВО УЗБЕКИСТАНА ДОБЫВАЕТСЯ РУКАМИ ДЕТЕЙ

В Узбекистане подходит к концу очередная хлопкоуборочная страда, и дети отправляются обратно в школу с чувством выполненного долга: урожай спасен.

Ежегодно Узбекистан экспортирует около миллиона тонн хлопковолокна на сумму более миллиарда долларов, что составляет 45% всего экспорта страны. Государство обладает полной монополией на переработку и реализацию хлопка, максимально увеличивая свои доходы путем использования фактически бесплатного детского труда.

Дети пропускают по три месяца школьных занятий, получая менее 30 сумов (около 30 центов) за килограмм собранного хлопка. Нередко они живут в тяжелых условиях и голодают.

Журналисты IWPR побывали на хлопковых плантациях по всему Узбекистану, беседуя с юными сборщиками «белого золота», части из которых – всего по семь лет. Беседовали они и с чиновниками, которые отправили детей на поля, и многие из них тупо отрицали факт эксплуатации детского труда на сборе стратегической культуры.

Со времен СССР осенняя хлопкоуборочная кампания – «святое» дело для каждого узбекского гражданина. С началом страды в сентябре все – от мала до велика – выходят на поля.

Большинство школ и других учебных заведений закрываются до декабря. В некоторых школах учебные классы становятся местами временного проживания для сборщиков хлопка из других городов и областей.

По словам преподавателей, дети должны наверстать упущенное по программе во время каникул, но после хлопкоуборочной кампании они слишком измотаны. В сельской местности при отсутствии транспорта детям приходится ходить пешком по 10 км в день, не считая работы на ногах в поле.

Многие дети заболевают; имеются даже смертельные случаи. Один школьник из Шахрисабзского района умер прямо на поле от бронхиальной астмы.

«Этот случай скрывают от общественности», - сообщил IWPR анонимный источник в мэрии г.Карши Кашкадарьинской области.

Хлопкоуборочный сезон дорого обошелся семье Бабаевых из села Катта навкувват Шахрисабзского района. В октябре под давлением дирекции школы родители 16-летнего Актама были вынуждены отправить его на сбор хлопка. Через 20 дней родителям привезли тело Актама и сказали, что причиной смерти явилось попадание в легкие фрагментов пищи. Родители этому не верят.

«Мы до сих пор не знаем, отчего он умер», - говорит мать Актама Шахра Алимарданова.

Заместитель руководителя Центра правозащитных инициатив Самарканда (ЦПИС) Салима Кадырова говорит, что за последние два года по Самаркандской области зафиксировано 8 смертельных случаев среди школьников и студентов на сборе хлопка.

«Ни по одному из этих случаев не было заведено уголовных дел, - отмечает она. -По итогам этого хлопкового сезона у нас имеется информация о двух случаях с трагическим исходом, которую мы сейчас изучаем. На наши публикации руководство области не обращает никакого внимания. Им любой ценой надо выполнить план, чтобы «сверху» слушать хвалебные слова в свой адрес или же получить награду. В этом их единственная цель».

В погоне за выполнением плана руководители не разрешают отправлять больных детей домой или в больницу, проявляя полное безразличие к их здоровью.

Отец студентки первого курса финансового колледжа на условиях анонимности рассказал: «Нам сообщили, что наша дочь заболела. Когда мы за ней приехали, она лежала с повышенной температурой на полу. За несколько минут нашего пребывания там мы сами почувствовали сырость, которая шла по ногам от глиняного пола. Оказывается, преподаватели запрещали студентам использовать раскладушки, так как они занимают много места. Меня больше всего возмутил тот факт, что у организаторов не оказалось элементарного медицинского оборудования, даже термометра».

Детей размещают в неприспособленных помещениях, где отсутствуют самые элементарные условия для проживания. Многие дети заболевают от плохого питания и воды, ведь им приходится жить в таких условиях несколько месяцев.

Многие живут в складских или производственных помещениях без дверей, с незастекленными окнами. Зачастую детей размещают по 30-35 человек в неотапливаемом помещении, спят они прямо на полу.

Особое беспокойство вызывает качество питьевой воды.

Врач-терапевт каршинской городской больницы Саидмурад Кучкаров, являющийся председателем каршинского городского отделения Общества прав человека Узбекистана, исследовал условия труда и проживания на полевых работах в Нишанском районе и ужаснулся состоянию питьевой воды.

«Практически отсутствует чистая питьевая вода. Вода - привозная и непригодна к употреблению. Хранится в емкостях, не обеспеченных самыми дешевыми хлор-патронами. Вода мутная, в ней - грязь, черви. И эту воду вынуждены пить наши дети», - говорит он.

Ученица средней школы из Яккабагского района Хафиза Кудратова рассказала, что с момента заезда на полевые работы в середине сентября она еще ни разу не мылась и не принимала душ.

В этом году Хафиза собирала хлопок в Касанском районе в 120 км от своего дома. По словам девушки, согласно норме, установленной дирекцией школы, в день она должна была сдавать более 50 кг хлопка.

«Кормили нас очень плохо, - рассказывает Хафиза. - На завтрак - сладкий чай и хлеб. На обед и ужин - горячее блюдо, но без мяса».

Другие студенты, школьники и преподаватели подтверждают, что основным блюдом в рационе сборщиков хлопка являются макароны, причем ученики должны платить за еду из собственного кармана.

Количество и качество питания зависит от того, как потрудились дети на поле. При этом за килограмм собранного хлопка платят всего по 2 цента.

По словам ученицы начальных классов из Папского района Дильрабо Аскаровой, они с одноклассниками ежедневно собирают от 1 до 5 кг хлопка на человека. «Сегодня я собрала 4 кг. Завтра мы получим деньги. В прошлый раз я получила 300 сумов. Эти деньги я отдала маме, она очень обрадовалась», - с гордостью говорит Дильрабо.

Раньше учащихся начальных классов не трогали, но в этом году в Папском районе на поля выгнали всех, даже первоклассников – спасать план.

8-летний Азамат Буронов рассказывает, что из-за своего маленького роста часто теряется на поле, и его ищет учительница. «Посмотрите, какие высокие по сравнению со мной кусты хлопчатника. Мы тут даже в прятки играем», - смеясь, говорит мальчик.

По словам ученицы 3 класса из Папского района Дильшоды Валижоновой, она собирает хлопок с сентября. «Мы работаем в основном во второй половине дня, - говорит Дильшода, положив на землю свой наполненный хлопком фартук. - Если мы откажемся, учительница будет нас ругать».

Разнарядки на сбор хлопка приходят в местные органы власти непосредственно из Ташкента, а чиновники областной и городской администраций доводят их до сведения директоров школ, которые должны обеспечить выполнение своими учащимися дневной нормы, установленной дифференцированно для разных периодов хлопкоуборочной кампании.

Учащиеся, не выполняющие норму по количеству или качеству хлопка, наказываются, в том числе и плохими четвертными отметками. При отказе от сбора или побеге учащемуся грозит отчисление.

По словам школьника из Сырдарьинской области Бахрома Боймирзаева, за невыполнение нормы все чаще наказывают дополнительными работами. Например, после трудового дня детей заставляют мыть полы, носить издалека воду.

Чиновники районных и городских администраций отрицают факты эксплуатации детского труда, утверждая, что дети «помогают» добровольно.

«Дети чувствуют свой долг перед Родиной и всегда готовы поработать, когда Родине нужна помощь», - говорит заместитель мэра Карши по социальным вопросам Исмат Ачилов.

По словам заместителя хокима Папского района Абдукадыра Назарова, дети выходят на сбор хлопка добровольно.

«Люди работают из чувства патриотизма, - говорит Назаров. - В нашей стране никто никогда не будет привлекать взрослых и тем более детей к принудительным работам».

14 октября 18 правозащитных организаций Узбекистана обратились к мировому сообществу с призывом воздействовать на руководство страны в вопросе о недопущении использования детского труда на сборе хлопка. Узбекистан пока не подписал международную конвенцию о запрете эксплуатации детского труда.

Заместитель руководителя Кашкадарьинского областного управления народного образования Джомурад Джилавов считает, что вывоз детей на хлопковые поля не является нарушением их прав. Он полагает, что святая обязанность детей – трудиться на благо своей страны.

«Пусть о нарушениях прав детей думают правозащитники. Это – не нашего ума дело», - сказал Джилавов.

За одну тонну хлопка, собранного с помощью комбайна, платят более 41 тыс. сумов, а за то же количество хлопка, собранного вручную, - всего около 36 тысяч.

Наряду со своей дешевизной, детский труд необходим Узбекистану еще и по другой причине. В условиях острой нехватки хлопкоуборочной техники без помощи детей урожай просто не собрать.

Начальник Кашкадарьинского областного управления сельского и водного хозяйства Равшан Камалов говорит: «В этом году в Кашкадарьинской области хлопчатником засеяно 166 тыс. 866 га. Имеющаяся в наличии хлопкоуборочная техника не способна полностью охватить все районы посева».

В то время, как узбекские дети гнут спины за гроши, сельских жителей и самих дехкан, вырастивших требующий уборки хлопок, не видно. Говорят, что, поскольку за уборку хлопка им не платят, они предпочитают на это время уехать в город торговать на рынке другой выращенной ими сельхозпродукцией.

Предприниматель из Карши Убайдулла Гаппаров говорит, что со времен СССР не пускал своих детей на сбор хлопка, а теперь не пускает внуков.

«Мой принцип таков, - сказал IWPR Гаппаров. - Я, мои дети и внуки не сеяли этот хлопок. Поэтому пусть собирают те, кто посеял, или же те, кто имеет от этого выгоду».

Если позволяют средства, родители, желающие уберечь своих детей от хлопковой барщины, могут за взятку в 100-120 тыс. сумов получить в местной поликлинике справку об освобождении по состоянию здоровья.

Хлопкоуборочная страда не обходит стороной и взрослое население.

С 1 октября местные власти по всей стране требуют от всех государственных и частных предприятий, учреждений и организаций, в том числе – махаллинских комитетов и средних школ, за свой счет направлять на уборку хлопка по пять сотрудников на 10 дней. В противном случае организация должна уплатить 60 тыс. сумов.

В Папском районе от каждой семьи требуют подписать бумагу с обязательством собрать определенное количество хлопка.

По словам жительницы Папского района Муновар Кадыровой, наглость местных чиновников не имеет границ. «Хотя у меня на руках грудной ребенок, представитель махаллинского комитета и сотрудник милиции заставили дать им расписку в том, что я и моя семья обязуемся собрать 300 кг хлопка. Куда я дену ребенка? Моя дочь на сборе хлопка уже заболела, а денег на лекарства нет», - говорит она с негодованием.

Один учитель из Папской области, грустно улыбаясь, показывает на полубосые ноги своих учеников: «Дети есть дети. Они не думают о том, как отразятся на их здоровье месяцы холода и тяжкого труда. Об этом должны думать мы – взрослые».

Камил Ашуров и Самад Курбанов – самаркандские правозащитники.

Матлюба Азаматова, Малик Бобоев и Тулкин Караев – корреспонденты IWPR в Фергане, Ташкенте и Карши, соответственно.

Галима Бухарбаева – директор IWPR по Узбекистану.