АРМЕНИЯ И АЗЕРБАЙДЖАН РАССМАТРИВАЮТ АЛАНДСКУЮ МОДЕЛЬ
Применима ли договоренность между Финляндией и Швецией по Аландским островам к Нагорному Карабаху?
АРМЕНИЯ И АЗЕРБАЙДЖАН РАССМАТРИВАЮТ АЛАНДСКУЮ МОДЕЛЬ
Применима ли договоренность между Финляндией и Швецией по Аландским островам к Нагорному Карабаху?
Входящий в состав Финляндии архипелаг Аландских островов, населенный в основном этническими шведами, пользуется широкой автономией, которая делает его фактически независимым от Хельсинки. Этот пример уже давно приводится как образец для решения проблемы Нагорного Карабаха, но так и не стал общепризнанным.
Во время визита группы армянских и азербайджанских журналистов IWPR на острова, состоявшегося при поддержке Института мира Аландских островов, был продемонстрирован успех этой формулы автономии, найденной для этих островов, а также уроки для нерешенного конфликта вокруг Нагорного Карабаха.
Самой очевидной разницей, по-видимому, является то, что Финляндия и Швеция никогда не воевали из-за группы более чем 6 тысяч островов и островков в Балтийском море. Регион, покрытый густыми лесами, на протяжении веков был частью Шведского королевства до момента его присоединения к Российской Империи в 1809 году (вместе с территорией современной Финляндии). После распада империи и обретения Финляндией независимости в 1917 году, население, преимущественно говорящее на шведском, потребовало воссоединения со Швецией. Финны не согласились с этим требованием и обратились за помощью в Лигу Наций.
Согласно компромиссному решению, достигнутому в 1921, острова были объявлены частью Финляндии, но им была предоставлена высокая степень независимости. По словам Петера Линдбака, губернатора территории, назначенного Хельсинки, «Аланды не автономный регион, а частично независимое государство».
Согласно статусу, гарантированному на международном уровне, Аланды имеют выборную законодательную ассамблею Лагтингет, который формирует правительство, ответственное за экономическое развитие, образование, здравоохранение и правоохранительные органы. Без согласия ассамблеи президент Финляндии не может назначить даже губернатора региона, чьи полномочия в основном церемониальные. Единственным официальным языком островов является шведский и очень немногие среди местного населения говорят по-фински или имеют социальные и культурные связи с остальной Финляндией. Три четверти местных молодых людей предпочитают получать высшее образование в соседней Швеции. В настоящее время этнические финны составляют всего 5 процентов 27-тысячного местного населения.
Живописный архипелаг также является демилитаризованной зоной, а это означает, что финские войска не могут быть расположены здесь в мирное время. Более того, подписанные Финляндией международные договоры не имеют силу на островах без их ратификации Лагтингетом. Например, Финляндии пришлось вести переговоры об особом «протоколе» по членству для Аландских островов, когда она входила в Европейский Союз в 1995 году.
Жители Аландов, жизнь которых не только мирная, но и преуспевающая, охотно рассказывают приезжим о своих успехах, подчеркивая, что их статус необязательно считать образцом для решения конфликтов. «Аланды - не образец, а просто пример», - заявил журналистам IWPR директор Института мира Роберт Янсон.
Посредники, пытающиеся разрешить карабахский конфликт, в первый раз попытались использовать пример островов еще когда война шла полным ходом. При поддержке правительства Финляндии, в декабре 1993 года в столице Аландских островов Мариехамне был проведен симпозиум для парламентариев из региона.
Позже, представитель Института мира присутствовал на переговорах, приведших к прекращению огня в мае 1994 года. В 1995 году, Финляндия, являющаяся в то время вместе с Россией посредником в карабахском конфликте, пригласила стороны на переговоры на Аландские острова.
Через три года американский, французский и российский сопредседатели Минской группы ОБСЕ явно использовали пример островов при выдвижении нового плана по мирному урегулированию, согласно которому Азербайджан и Карабах должны были бы создать «общее государство», состоящее из фактически равноправных единиц. Карабах получал бы право иметь независимую от Баку «национальную гвардию» и полицию, устанавливать прямые связи с иностранными государствами, блокировать вступление в силу любого азербайджанского закона на своей территории, выдавать международно признанные паспорта и даже иметь собственную денежную единицу.
Власти Армении и Нагорного Карабаха согласились с предложениями лишь с некоторыми оговорками, а руководство Азербайджана отвергло их, заявляя, что они готовы дать армянскому населению в Карабахе широкую, но обычную автономию.
Однако все еще остаются люди, которые воодушевлены формулой мирного сосуществования, предоставляемой Аландскими островами.
«Даже спустя 12 лет после окончания военных действий в Карабахе, образ Аландов не утратил значения как символ решения споров разумом, а не кровью, как интеллектуальный вызов тем, кто взывает к новым кровопусканиям», - писал недавно Владимир Казимиров, российский дипломат, участвовавший в переговорах, закончившихся прекращением огня в 1994 году.
«Для урегулирования карабахского конфликта с учетом сохранения территориальной целостности Азербайджана, можно использовать накопленный международный опыт», - говорит Фуад Мустафаев, заместитель председателя Оппозиционной Партии Народного фронта Азербайджана.
По словам азербайджанского прооппозиционного политолога Зардушта Ализаде Аландские принципы урегулирования конфликта «могут создать основу для того, чтобы оба народа – и азербайджанцы, и армяне – вышли из западни, в которую их загнали».
Ализаде утверждает, что армянам эта модель выгодна тем, что они получают перманентный уровень демократии. Азербайджанцам она выгодна тем, что все решится в правовых рамках. «Кроме того, Карабах не будет отторжен от территории нашего государства. Международное сообщество выступит гарантом безопасности и, что самое главное, установится мир».
Однако некоторые азербайджанцы видят в Аландской модели измену фундаментальным интересам Азербайджана.
«Я категорически не допускаю возможности применения каких-либо моделей автономии в отношении Карабаха. Это исконно азербайджанская земля, и есть четыре резолюции ООН об оккупации наших территорий», - говорит в интервью с IWPR Вафа Гулузаде, бывший государственный советник по внешней политике Азербайджана.
Скептически относится к этой перспективе и большинство армянских политиков. Они требуют все большего суверенитета для Нагорного Карабаха.
«В случае с Карабахом, меньше, чем полная независимость, для нас неприемлема», - говорит Армен Рустамян, один из лидеров правящей партии Армянская революционная федерация (или «Дашнакцутюн»), возглавляющий Комитет по внешним отношениям парламента Армении.
Карабахские армяне, которые по-прежнему испытывают глубокое недоверие к Азербайджану, утверждают, что Кавказ сильно отличается от Балтики.
«Я бы мог согласиться с этой моделью, если бы уровень демократии в наших странах был тот же, что и, например, в Скандинавии», - говорит Карен Оганджанян, глава группы Хельсинкская инициатива-92 в Карабахе, который называет эту модель «шагом назад».
«Азербайджан - не Финляндия, а требования и действия Азербайджана сильно отличаются от требований и действий Финляндии», - говорит Арман Меликян, живущий в Ереване главный советник Аркадия Гукасяна, президента непризнанной Республики Нагорный Карабах (которую международное сообщество по-прежнему считает частью Азербайджана).
В свою очередь, бывший министр иностранных дел Азербайджана Тофик Зульфугаров ответил на заявление «Азербайджан - не Финляндия» следующим образом: «армяне тоже далеко не шведы».
Меликян утверждает, что Аландская модель не сработает в Карабахе из-за конфликтующих интересов больших мировых держав, борющихся за влияние на Южном Кавказе. «Аландские острова не имели стратегического значения для Финляндии, Швеции или какой-либо другой внешней силы, говорит он. - Карабахская проблема имеет намного большее региональное значение».
В последнем предложении по решению спорного вопроса о статусе Нагорного Карабаха предлагается другой путь: проведение в Карабахе референдума по вопросу самоопределения по прошествии нескольких лет после освобождения большей части оккупированных азербайджанских территорий вокруг спорного анклава.
Однако и с этим планом возникли проблемы после провала последнего раунда мирных переговоров. Окончательный статус Нагорного Карабаха остается по-прежнему неясным.
Эмиль Даниелян, ереванский журналист «Радио Свобода - Армения»; Кенан Гулузаде, редактор газеты «Зеркало», Баку. В написании статьи участвовала Карине Оганян, журналист из Нагорного Карабаха.
Во время визита группы армянских и азербайджанских журналистов IWPR на острова, состоявшегося при поддержке Института мира Аландских островов, был продемонстрирован успех этой формулы автономии, найденной для этих островов, а также уроки для нерешенного конфликта вокруг Нагорного Карабаха.
Самой очевидной разницей, по-видимому, является то, что Финляндия и Швеция никогда не воевали из-за группы более чем 6 тысяч островов и островков в Балтийском море. Регион, покрытый густыми лесами, на протяжении веков был частью Шведского королевства до момента его присоединения к Российской Империи в 1809 году (вместе с территорией современной Финляндии). После распада империи и обретения Финляндией независимости в 1917 году, население, преимущественно говорящее на шведском, потребовало воссоединения со Швецией. Финны не согласились с этим требованием и обратились за помощью в Лигу Наций.
Согласно компромиссному решению, достигнутому в 1921, острова были объявлены частью Финляндии, но им была предоставлена высокая степень независимости. По словам Петера Линдбака, губернатора территории, назначенного Хельсинки, «Аланды не автономный регион, а частично независимое государство».
Согласно статусу, гарантированному на международном уровне, Аланды имеют выборную законодательную ассамблею Лагтингет, который формирует правительство, ответственное за экономическое развитие, образование, здравоохранение и правоохранительные органы. Без согласия ассамблеи президент Финляндии не может назначить даже губернатора региона, чьи полномочия в основном церемониальные. Единственным официальным языком островов является шведский и очень немногие среди местного населения говорят по-фински или имеют социальные и культурные связи с остальной Финляндией. Три четверти местных молодых людей предпочитают получать высшее образование в соседней Швеции. В настоящее время этнические финны составляют всего 5 процентов 27-тысячного местного населения.
Живописный архипелаг также является демилитаризованной зоной, а это означает, что финские войска не могут быть расположены здесь в мирное время. Более того, подписанные Финляндией международные договоры не имеют силу на островах без их ратификации Лагтингетом. Например, Финляндии пришлось вести переговоры об особом «протоколе» по членству для Аландских островов, когда она входила в Европейский Союз в 1995 году.
Жители Аландов, жизнь которых не только мирная, но и преуспевающая, охотно рассказывают приезжим о своих успехах, подчеркивая, что их статус необязательно считать образцом для решения конфликтов. «Аланды - не образец, а просто пример», - заявил журналистам IWPR директор Института мира Роберт Янсон.
Посредники, пытающиеся разрешить карабахский конфликт, в первый раз попытались использовать пример островов еще когда война шла полным ходом. При поддержке правительства Финляндии, в декабре 1993 года в столице Аландских островов Мариехамне был проведен симпозиум для парламентариев из региона.
Позже, представитель Института мира присутствовал на переговорах, приведших к прекращению огня в мае 1994 года. В 1995 году, Финляндия, являющаяся в то время вместе с Россией посредником в карабахском конфликте, пригласила стороны на переговоры на Аландские острова.
Через три года американский, французский и российский сопредседатели Минской группы ОБСЕ явно использовали пример островов при выдвижении нового плана по мирному урегулированию, согласно которому Азербайджан и Карабах должны были бы создать «общее государство», состоящее из фактически равноправных единиц. Карабах получал бы право иметь независимую от Баку «национальную гвардию» и полицию, устанавливать прямые связи с иностранными государствами, блокировать вступление в силу любого азербайджанского закона на своей территории, выдавать международно признанные паспорта и даже иметь собственную денежную единицу.
Власти Армении и Нагорного Карабаха согласились с предложениями лишь с некоторыми оговорками, а руководство Азербайджана отвергло их, заявляя, что они готовы дать армянскому населению в Карабахе широкую, но обычную автономию.
Однако все еще остаются люди, которые воодушевлены формулой мирного сосуществования, предоставляемой Аландскими островами.
«Даже спустя 12 лет после окончания военных действий в Карабахе, образ Аландов не утратил значения как символ решения споров разумом, а не кровью, как интеллектуальный вызов тем, кто взывает к новым кровопусканиям», - писал недавно Владимир Казимиров, российский дипломат, участвовавший в переговорах, закончившихся прекращением огня в 1994 году.
«Для урегулирования карабахского конфликта с учетом сохранения территориальной целостности Азербайджана, можно использовать накопленный международный опыт», - говорит Фуад Мустафаев, заместитель председателя Оппозиционной Партии Народного фронта Азербайджана.
По словам азербайджанского прооппозиционного политолога Зардушта Ализаде Аландские принципы урегулирования конфликта «могут создать основу для того, чтобы оба народа – и азербайджанцы, и армяне – вышли из западни, в которую их загнали».
Ализаде утверждает, что армянам эта модель выгодна тем, что они получают перманентный уровень демократии. Азербайджанцам она выгодна тем, что все решится в правовых рамках. «Кроме того, Карабах не будет отторжен от территории нашего государства. Международное сообщество выступит гарантом безопасности и, что самое главное, установится мир».
Однако некоторые азербайджанцы видят в Аландской модели измену фундаментальным интересам Азербайджана.
«Я категорически не допускаю возможности применения каких-либо моделей автономии в отношении Карабаха. Это исконно азербайджанская земля, и есть четыре резолюции ООН об оккупации наших территорий», - говорит в интервью с IWPR Вафа Гулузаде, бывший государственный советник по внешней политике Азербайджана.
Скептически относится к этой перспективе и большинство армянских политиков. Они требуют все большего суверенитета для Нагорного Карабаха.
«В случае с Карабахом, меньше, чем полная независимость, для нас неприемлема», - говорит Армен Рустамян, один из лидеров правящей партии Армянская революционная федерация (или «Дашнакцутюн»), возглавляющий Комитет по внешним отношениям парламента Армении.
Карабахские армяне, которые по-прежнему испытывают глубокое недоверие к Азербайджану, утверждают, что Кавказ сильно отличается от Балтики.
«Я бы мог согласиться с этой моделью, если бы уровень демократии в наших странах был тот же, что и, например, в Скандинавии», - говорит Карен Оганджанян, глава группы Хельсинкская инициатива-92 в Карабахе, который называет эту модель «шагом назад».
«Азербайджан - не Финляндия, а требования и действия Азербайджана сильно отличаются от требований и действий Финляндии», - говорит Арман Меликян, живущий в Ереване главный советник Аркадия Гукасяна, президента непризнанной Республики Нагорный Карабах (которую международное сообщество по-прежнему считает частью Азербайджана).
В свою очередь, бывший министр иностранных дел Азербайджана Тофик Зульфугаров ответил на заявление «Азербайджан - не Финляндия» следующим образом: «армяне тоже далеко не шведы».
Меликян утверждает, что Аландская модель не сработает в Карабахе из-за конфликтующих интересов больших мировых держав, борющихся за влияние на Южном Кавказе. «Аландские острова не имели стратегического значения для Финляндии, Швеции или какой-либо другой внешней силы, говорит он. - Карабахская проблема имеет намного большее региональное значение».
В последнем предложении по решению спорного вопроса о статусе Нагорного Карабаха предлагается другой путь: проведение в Карабахе референдума по вопросу самоопределения по прошествии нескольких лет после освобождения большей части оккупированных азербайджанских территорий вокруг спорного анклава.
Однако и с этим планом возникли проблемы после провала последнего раунда мирных переговоров. Окончательный статус Нагорного Карабаха остается по-прежнему неясным.
Эмиль Даниелян, ереванский журналист «Радио Свобода - Армения»; Кенан Гулузаде, редактор газеты «Зеркало», Баку. В написании статьи участвовала Карине Оганян, журналист из Нагорного Карабаха.
