Institute for War and Peace Reporting | Giving Voice, Driving Change
ТАДЖИКИСТАН: ИДУТ СПОРЫ ВОКРУГ ИМУЩЕСТВА, ПОМЕНЯВШЕГО ВЛАДЕЛЬЦЕВ В ГОДЫ ВОЙНЫ
Наследие гражданской войны вновь напомнило о себе в Таджикистане целой серией споров вокруг недвижимости, в свое время покинутой жителями южных областей страны.
В селе Сайед Шаартузского района на юге Таджикистана, близ границы с Афганистаном на улице оказались 27 семей, заявляющих, что в 1992 г. приобрели жилье на законных основаниях у владельцев, покидавших район военных действий.
154 семьи из кишлака Сайед общей численностью 800 человек уехали из Таджикистана в Кыргызстан, как им казалось, - навсегда, т.е. на постоянное место жительства.
Однако многие из них до отъезда успели продать свои жилища по низким, учитывая военное время, ценам, оформив акты купли-продажи в сельской управе и заверив их подписью председателя.
Мирный договор 1997 г., положивший конец пятилетнему междоусобному конфликту между правительственными войсками и повстанцами, предусматривал реституцию имущества беженцам.
Спустя восемь лет, в 2000 году, 27 семей переселенцев кишлака Сайед вернулись в родные места и предъявили претензии на проданное ими в свое время жилье.
Суд вынес решение в пользу «возвращенцев», признав акты купли-продажи недействительными и назначив выселяемым семьям чисто символическую компенсацию.
Не согласившись с решением суда, 13 семей, подлежащих выселению, подали жалобу в Верховный суд Таджикистана. Но 11 ноября Верховный суд РТ вынес решение об отказе в удовлетворении жалобы одной из истиц - Норгуль Дустмадовой, требующей вернуть отобранное у нее в 2002 году жилье.
Уже два года Норгуль Дустмадова скитается по домам родственников и знакомых - с тех пор, как бывшие хозяева отобрали у нее дом, купленный ею 12 лет тому назад - в разгар гражданской войны.
«Мне негде жить, я больна, и мы с дочерью никому не нужны. Если не вернут мой дом, я пойду к президентскому дворцу и публично сожгу себя», - говорит она.
Проблема имеет и политическую окраску: в большинстве своем возвращающиеся беженцы представляют сторону, потерпевшую поражение в гражданской войне.
За несколько месяцев 1992 г. сотни тысяч жителей южного Таджикистана оставили свои дома по мере продвижения боевых действий противоборствующих сторон. Боевые действия между защищавшим правительство и наступавшим Народным фронтом и Объединенной Исламской оппозицией сопровождались разграблением и уничтожением жилищ и гибелью тысяч мирных жителей. Именно Народный фронт привел в 1993 году к власти нынешнего главу государства Эмомали Рахмонова.
Оппозиция, представлявшая Партию исламского возрождения и Демократическую партию, жгла дома и казнила мирное население Хатлонской области, поэтому большинство его и стало беженцами.
В конце концов перевес в войне оказался на стороне правительственных войск, и настало время мирным жителям, представлявшим проигравшую сторону, покидать свои жилища, хотя зачастую вся их вина заключалась лишь в том, что они были родом из восточных регионов страны, где оппозиция пользовалась наибольшим влиянием.
Несмотря на последовательную работу администрации Рахмонова по установлению общенационального примирения и согласия, в начале 90-х гг. попытки возвращающихся беженцев вернуть свое жилье не увенчались успехом.
Однако судебные решения, вынесенные в последнее время в пользу беженцев в Шаартузском районе и других регионах Таджикистана, свидетельствуют о том, что ситуация изменилась.
«Возвращенцы» чувствуют себя вправе ломать чужие судьбы. «Мы хотим жить на своей земле, в домах наших отцов и дедов», - говорит Сафаргуль Кенжаева, по иску которой выселили Дустмадову с ребенком.
Председатель коллегии по гражданским делам Верховного суда Таджикистана Тахир Кадыров пояснил IWPR, что «суд при вынесении решения руководствовался не только законодательством, но и конкретными обстоятельствами дела, учитывая интересы тех, кто больше пострадал во время гражданской войны».
Некоторые истцы, отчаявшись добиться справедливости, согласились принять денежную компенсацию, которая в 10-12 раз ниже стоимости дома в сельской местности. Деньги им выплачивались по оценочной стоимости того времени без учета индексации, что сегодня равно $300-400.
«В наше время даже в дальних селениях домик стоит от $10 до 15 тыс., а на такие деньги не купишь и лачугу», - говорит житель селения Сайед Турды Нормуродов.
Председатель Таджикского юридического консорциума Рахматилло Зоиров, к которому обратились за помощью 23 жителя кишлака Сайед, изучив документы, подготовил обширное экспертное заключение, в котором, в частности, указывается, что суд не принял во внимание действующее в 1993 году законодательство применительно к условиям конфликтной ситуации. Он утверждает, что договоры тех лет сохранили свою силу и действие, так как передача денег является исполнением договора.
По словам Зоирова, возникшая в Шаартузском районе проблема носит не столько правовой, сколько политический характер, и ее неверное решение может привести к нестабильности в обществе. «Аналогичная ситуация складывается во многих районах республики, не только в Шаартузе», - сказал он.
Валентина Касымбекова, независимый журналист из Таджикистана.
Global Voices

As coronavirus sweeps the globe, IWPR’s network of local reporters, activists and analysts are examining the economic, social and political impact of this era-defining pandemic.