С точки зрения афганцев лишь создание стабильного демократического правительства, способного положить конец бедствиям народа, может служить оправданием военных ударов США. В противном случае, вся антитеррористическая операция – не более, чем очередная фаза порочного круга войн и насилия, и афганцы обречены оставаться заложниками исламского фундаментализма и терроризма.

В то время, как все заинтересованные стороны твердят о необходимости обеспечить представительность нового афганского правительства, никто пока не смог дать ясное определение тому, что это означает. В сущности, иностранные державы, выдвигая каждая свое собственное определение, только еще больше запутывают ситуацию. Общим является лишь стремление внешних сил видеть представителями афганского народа угодные им личности и группы.

Например, Пакистан хотел бы видеть у власти в Кабуле представителей так называемого «умеренного крыла» талибов из числа пуштунского большинства, и абсолютно не приемлет идею широкого участия в новом правительстве Северного альянса, в котором большинство составляют таджики и узбеки. Индия, Россия и Иран отвергают всякую возможность участия в новом правительстве любых представителей движения «Талибан». По их мнению, страной сможет управлять правительство свергнутого в свое время президента Бурхануддина Раббани с преобладанием в нем представителей антиталибской коалиции.

Эти разногласия создают угрозу вновь поставить будущее Афганистана в зависимость от прихотей внешних сил региона. Афганский народ вновь могут лишить самой большой выгоды, которую только можно извлечь из падения талибов – формирования в стране по-настоящему представительной администрации.

Суть проблемы кроется в отсутствии альтернативной кандидатуры на роль национального лидера. Бывший король Афганистана Мохаммед Захир Шах – единственная, пожалуй, фигура, способная сыграть центральную роль в возрождении в стране государственности - не располагает в Афганистане организованными политическими или военными структурами. В стране, где традиционно тон задают военные, его роль наверняка сведется к чисто символической и временной.

Основным заблуждением во всех теоретических дискуссиях по поводу послеталибского урегулирования в Афганистане является предположение, что группировки, долгое время занимавшиеся исключительно войной, теперь возьмут и помирятся. Война для них – это образ жизни, и другого они не знают. Они – дети войны. В мирное время им нечем будет заняться.

Афганцы хорошо помнят зверства так называемой «милиции» после падения в стране коммунистического режима в 1992 году. Вспоминая период пребывания у власти моджахедов до 1996 года, один афганский бизнесмен сказал: «Афганцы молятся, чтобы Бог избавил их от талибов, но только не ценой возвращения к власти тех, других».

Отношения между полевыми командирами носят откровенно враждебный характер. Альянсы формируются только при необходимости бороться с общим врагом, а затем легко распадаются.

Существуя за счет поддержки конкурирующих между собой внешних сил, эти группировки давно скомпрометировали как национальные интересы Афганистана, так и интересы своих собственных национальных сообществ. Теперь, когда для США нет цели важнее военной победы над режимом талибов и террористической сетью «Аль-каэда», эти вооруженные группировки только усиливаются.

Велика вероятность того, что как только общий враг – талибы – будет ликвидирован, и военная операция США завершится, эти группировки, в том числе из состава Северного альянса, начнут воевать между собой.

А тем временем об афганской интеллигенции, бизнесменах и других гражданах с развитым чувством гражданского самосознания, никто даже не вспомнил. Пока идет война, им отказано в какой-либо практической роли.

Надо сказать, что это крайне недальновидный подход. Эти люди способны сыграть ключевую роль в возрождении страны, повести Афганистан за собой к миру и демократии.

А как насчет афганского «бессловесного большинства» - всех тех, кто долгие годы терпеливо сносил все беды и несчастья? Их мнения никто не спрашивал; их желания всем глубоко безразличны.

Многие считают, что все разговоры о демократии в стране, обезображенной десятилетиями войны, бесполезны, однако сама афганская катастрофа явилась в свое время именно следствием привычки властителей страны игнорировать волю народа.

Нет сомнения в том, что с существующими в стране вооруженными группировками следует считаться, особенно в ходе нынешней военной кампании, однако их роль следует свести к минимуму. Более того, следует помочь им превратиться из вооруженных формирований в политические партии.

Помощь демократически настроенным силам и общественным деятелям Афганистана потребует политической воли и щедрых финансовых вливаний со стороны международного сообщества. Став ведущей общественной силой, они способны мобилизовать и повести за собой народ в деле создания и утверждения демократически избранного правительства.

Как наглядно продемонстрировали два десятилетия непрекращающегося военного конфликта в Афганистане, афганцы никогда не воспримут правительство, навязанное им извне, каким бы оно ни было. Лишь демократически избранная администрация способна обеспечить дружественные отношения со всеми соседними странами и представлять все этническое многообразие Афганистана.

Вооруженным группировкам нельзя доверять. Полевые командиры не только с легкостью нарушают взаимные договоренности; они недолго сохраняют верность и самим создателям и вдохновителям своих группировок. Что, если убедившись в окончательном поражении талибов, они сами выступят против США под предлогом борьбы с оккупацией или защиты Ислама? А ведь чтобы уйти от своего собственного прошлого, им обязательно потребуется новый повод для вооруженной борьбы.

Мохаммед Кабул являлся издателем и редактором кабульской газеты «Нава э-Собх» («Голос утра») в 1990-1991 гг. до ее закрытия тогдашним президентом Афганистана Мохаммедом Наджибуллой.