На защиту Эйнуллы
Лондонские активисты выразили поддержку азербайджанскому журналисту, заключенному в тюрьму по обвинению в клевете.
На защиту Эйнуллы
Лондонские активисты выразили поддержку азербайджанскому журналисту, заключенному в тюрьму по обвинению в клевете.
Во втором часу дня 20 апреля на одной из боковых улиц в зазеленевшем по весне Найтсбридже (в западной части Лондона) «тусовалось» десятка два мужчин и женщин.
Некоторые натянули на себя светоотражающие жилеты с изображением логотипа Amnesty International – горящей свечи, опутанной колючей проволокой. Другие раздавали бутылки с водой. «Сильно» беременная активистка из Article 19 Ребекка Венсан окинула взглядом собравшихся и, решив, что людей достаточно и можно начинать, повернулась спиной к расположенному на другой стороне улицы азербайджанскому посольству, поднесла ко рту рупор и обратилась к толпе.
«Мы должны требовать, чтобы власти освободили его и выплатили ему компенсацию», - сказала она и, заметив проталкивавшуюся сквозь толпу демонстрантов старую женщину, добавила: «И, пожалуйста, оставьте на тротуаре место, чтобы люди могли проходить».
Протестующие, у многих из которых в руках были плакаты [правозащитной организации] English PEN с требованиями освободить Эйнуллу Фатуллаева, послушно переместились ближе к стене. Становилось жарко.
20 апреля исполнилось четыре года с тех пор, как Фатуллаев был арестован по обвинению в клевете – проступке, являющемся уголовно наказуемым в Азербайджане. Это случилось после того, как он опубликовал статью, в которой под сомнение ставилось утверждение азербайджанской стороны о совершении армянами военных преступлений в Ходжалы во время карабахской войны.
Позднее, уже находясь в тюрьме, он был осужден по новым обвинениям – в поддержке терроризма (из-за опубликованной им статьи о связях Баку с Вашингтоном), разжигании этнической ненависти и уклонении от налогов.
После того, как Европейский суд по правам человека потребовал его освобождения – потребовал с жесткой категоричностью, которая редко звучит в адрес государств-членов ЕС, - его признали виновным в хранении наркотиков, и он по сей день остается за решеткой. Если азербайджанские судьи рассчитывали запугать Фатуллаева, это им не удалось – он открыто сравнивает их с нацистами.
Венсан, которая когда-то работала в Баку на Госдепартамент США и говорит по-азербайджански, заранее подготовила листки с прописанными на них в фонетической транскрипции лозунгами на азербайджанском языке, и теперь протестующие хором – как в массовом караоке – читали их.
«А-ЗАД-ЛУК! А-ЗАД-ЛУК!» - скандировали они.
Возможно, потому, что дружно выкрикиваемое ими азербайджанское слово «свобода» звучало вполне по-азербайджански, из одного из окон первого этажа посольства высунул голову полноватый, лысый мужчина. Какое-то время понаблюдав за происходящим, он исчез.
«Надеюсь, это усилит международное давление на Азербайджан, - сказала мне Венсан, пока толпа продолжала скандировать под руководством других активистов. – Призывы освободить его звучали неоднократно. Азербайджан чутко относится к своему международному имиджу, поэтому будем надеяться, что это поможет».
С интересом внимал ее словам 23-летний Турал Ахмедзаде. Хотя он с семилетнего возраста живет в Лондоне, за новостями о том, что происходит на его родине, он следит с большим вниманием.
В последние месяца два азербайджанские власти, обеспокоенные недавними восстаниями на Ближнем Востоке, болезненнее чем когда-либо реагируют на любые проявления протеста у себя «дома» - за попытку организации массовых протестов арестованы десятки молодых активистов.
«Вчера или позавчера полиция схватила маленькую девочку и ее мать - просто потому, что девочка крикнула: «Свобода!». Раз полицейские могут сделать такое с девочкой, то, я уверен, они бы действовали более жестко, если бы там кто-то делал то, что делаем здесь мы», - сказал Турал.
«Нынешняя ситуация - сложная. Одна проблема заключается в том, что организация широкомасштабного протеста требует планирования – то есть их трудно по-настоящему удивить».
Акция в Найтсбридже проходила под бдящим взором трех полицейских, потевших в своих защитных жилетах перед дверью в здание посольства. Надо полагать, что они были там из-за акции, ведь остальные четыре посольства, расположенные на этой улице – с их великолепно смотревшимися при ярком солнечном счете флагами – никто не охранял.
Но охранителям порядка было нечего делать, кроме как улыбаться тому или иному смешно прозвучавшему лозунгу. А потом небольшая группа демонстрантов перешла дорогу, чтобы передать письмо послу.
«Они сказали, что примут его», - сказала Венсан, когда один из офицеров загородил ей дверь.
«Неужели? Иногда они говорят так, но потом поступают иначе. Подождите-ка», - сказал офицер, поворачиваясь и нажимая на дверной звонок. Дверь почти немедленно открылась, и к толпе вышел гладколицый, тщательно причесанный молодой человек в красном галстуке и красивом костюме.
«Вы сказали, что возьмете это», - сказала Венсан обвинительным тоном, протягивая ему письмо.
«Конечно», - сказал молодой человек, и, застегнув пиджак, скользнул назад в здание.
К тому времени протестующие тесно заполнили участок тротуара напротив посольства, и я остановился, чтобы сосчитать их.
«Ну и сколько?» – спросил один из полицейских – бородач в головном уборе, больше походившем на кепку, чем на шлем.
«Сорок-два».
Он сделал губами движение, показывающее, что он впечатлен. «Неплохо, - сказал он. – Вы удивитесь, как часто проводят они эти протесты и никто не появляется. Или появляются с двухчасовым опозданием».
Венсан уже опять завладела микрофоном. «Может, нам стоит закончить на слове, из-за которого - скандируй мы его сегодня в Азербайджане – мы были бы арестованы: свобода», - заявила она.
«А-ЗАД-ЛУК! А-ЗАД-ЛУК! А-ЗАД-ЛУК!» - проскандировала толпа.
А потом все разбрелись по своим офисам. Впереди была еще половина рабочего дня.
Оливер Буллоу, редактор Кавказской информационной службы IWPR.
