Китай получает прибыль от инвестиций в Центральную Азию
Пекин хочет заполучить энергетические ресурсы региона, для чего готов оказывать финансирование и строить трубопроводы.
Китай получает прибыль от инвестиций в Центральную Азию
Пекин хочет заполучить энергетические ресурсы региона, для чего готов оказывать финансирование и строить трубопроводы.
Поставки туркменского газа в Китай в прошлом месяце достигли более 20 миллиардов кубометров – более двух третей планового объема на конец 2012 года. Редактор IWPR по Центральной Азии Сауле Мухаметрахимова рассказывает о подоплеке китайских инвестиций в энергетику Центральной Азии.
Какое воздействие оказал транс-центральноазиатский трубопровод за первые два года своего существования?
Разговоры о строительстве данного газопровода начались пять лет назад, когда Китай и Туркменистан подписали 30-летнее соглашение на поставку газа. Протяженность трубопровода составляет более двух тысяч километров из Туркменистана в Китай, через Узбекистан и Казахстан, где он присоединяется к внутренней сети газопроводов.
На сегодняшний день по газопроводу идет в основном туркменский газ, хотя Узбекистан подписал обязательства по поставке 25 миллиардов кубометров газа в год. Еще десять миллиардов кубометров в год будет поставлять Казахстан.
Для центральноазиатских государств важность данного трубопровода заключается не только в доходах от продажи энергоресурсов. Первый крупный газопровод из центральноазиатского региона, идущий в обход России, позволяет провести долгожданную диверсификацию экспортных маршрутов. Это делает Китай долгосрочным покупателем центральноазиатского газа; при этом экономика страны, в отличие от европейских стран, является растущей. Это также открывает перспективы для реализации энергоресурсов в Японию и Южную Корею.
Китай для стран Центральной Азии – это инвестор, который желает финансировать крупные инфраструктурные проекты – и не только в энергетическом секторе – и который доказал, что эффективно их выполняет.
Что делает Китай особенно привлекательным инвестором для властей Центральной Азии?
В отличие от России Китай – это потенциал для многомиллиардных кредитов и инвестиций.
До сих пор политика Китая в отношении обязательств демонстрировала очень прагматичный подход, делая акцент на экономической выгоде, а не на политическом доминировании. Разумеется, Пекин стремится к стратегическому партнерству, которое будет гарантировать ему поддержку центральноазиатских стран, когда ему она понадобится. Однако, поскольку он преследует экономические и политические цели, он не станет пересекаться с Россией - страной, которая традиционно доминировала в данном регионе.
Так что растущее присутствие Китая в Центральной Азии правительства стран не рассматривают как чрезмерно агрессивное. Кроме того, в отличие от многих западных стран Китай не настаивает на привязке инвестиций к демократии и правам человека.
Какую выгоду получат центральноазиатские страны от этого экономического сотрудничества?
В прошлом году Казахстан и Китай подписали ряд соглашений, включая меморандум о строительстве высокоскоростной железной дороги между столицей Казахстана городом Астаной и финансовым центром страны Алматы, выдачу кредита на строительство завода нефтепродуктов, а также соглашение о покупке казахстанского урана для развивающейся ядерной индустрии Китая.
Ранее Пекин гарантировал выдачу кредитов для поддержки телекоммуникационной сферы и сельскохозяйственных проектов для диверсификации экономики Казахстана и снижения ее зависимости от нефти и газа. Китай также оказал помощь в финансировании и строительстве нефтепровода из центрального Казахстана к его северо-западным границам. Нефтепровод, запущенный в 2007 году, сейчас расширяется до крупнейших месторождений Казахстана на Каспийском море.
Узбекистан так же стремится к сотрудничеству с Китаем. Когда президент Узбекистана Ислам Каримов в прошлом году посетил эту страну, были подписаны соглашения по более чем 25 отдельным проектам, требующим инвестиций в размере пяти миллиардов долларов для финансирования транспортных проектов и проектов по производству химикалий. Китай также финансирует строительство железной дороги, которая свяжет Китай и Узбекистан и пройдет по территории Кыргызстана.
Что касается Туркменистана, Китай инвестировал средства в разработку газового месторождения Южный Иолотань, которое, по некоторым оценкам, является четвертым по величине в мире. В июне 2010 года Китай предоставил инвестиции для строительства участка трубопровода, соединяющего существующий трубопровод Китай-Центральная Азия, который берет свое начало на востоке Туркменистана, и месторождения на западе этой страны.
Как наличие трубопровода Центральная Азия-Китай отразится на будущем трубопроводе Набукко, который хотят построить европейские страны через Турцию для связи Азербайджана и Каспия?
Трубопровод в Китай действительно вызывает вопросы относительно проекта Набукко, так как Туркменистан, так же как и Азербайджан и Ирак, станет одним из основных поставщиков газа для него. Власти Туркменистана утверждают, что в стране достаточно газа и для Китая, и для Набукко. Однако это лишь одно из нескольких препятствий для строительства Набукко, наряду с вопросами относительно стоимости строительства и безопасности.
Преимущества сотрудничества с Пекином вроде бы ясны, но что насчет негативного отношения к китайскому влиянию в регионе, например, боязни наплыва иммигрантов в регион?
Негативные стереотипы о Китае широко распространены среди простых жителей Центральной Азии, и в большинстве своем являются наследием советских времен, когда отношения между Москвой и Пекином были прохладными.
Опасения о наплыве китайцев в Центральную Азию не подтвердились. Кроме того, поколения, выросшие после рассада Советского Союза, гораздо более открыты Китаю: многие изучают китайский язык и заинтересованы в ведении бизнеса там. Для развивающегося среднего класса Китай представляет собой привлекательное в туристическом плане место, так же как Турция, Эмираты и Европа.
Некоторые эксперты действительно озвучивают опасения об экономической зависимости от Китая. Они также указывают на то, что контроль над энергетическими соглашениями позволяет Китаю снижать стоимость, которую он выплачивает, по сравнению с той, которую центральноазиатские газ и нефть могли бы получать на других мировых рынках.
Более того, Пекин приводит свою рабочую силу для работы на инфраструктурных проектах, которые он финансирует. Это создает напряжение с местными рабочими, которые возмущены тем, что иностранцы забирают их работу. Из-за этого возникает ощущение, что китайские инвестиции не помогают создавать рабочие места или повышать навыки местных рабочих.
Наконец, наплыв китайских товаров в Центральную Азию подрывает деятельность местных производителей. Таким образом, существует опасность, что вместо развития собственной устойчивой экономики страны региона окажутся поставщиками сырья, что будет содействовать росту экономики Китая и развитию экспортных рынков для его товаров.
Однако существуют также аналитики, утверждающие, что крупнейшая экономическая угроза заключается не в доминировании Китая в энергетическом секторе, а в коррупции в правительствах Центральной Азии. Коррупция и отсутствие прозрачности означают отсутствие уверенности в том, что энергетические контракты и инвестиционные проекты принесут выгоду центральноазиатским государствам.
Сауле Мухаметрахимова, редактор IWPR по Центральной Азии в Лондоне.
