ИНГУШЕТИЯ: КТО СТОИТ ЗА ВСПЫШКОЙ НАСИЛИЯ?

, сотрудников правоохранительных органов и русскоязычных жителей Ингушетии власти обвиняют чеченских боевиков, якобы задавшихся целью расширить свою деятельность на территории республики. Однако аналитики и простые граждане рассуждают не так однозначно.



Многие в Ингушетии считают, что боевики действительно ответственны за некоторые из убийств, одно за другим сотрясающих республику с начала этого года. Однако существуют подозрения, что причастными к этому насилию могут быть и другие силы. При этом рассматриваются разные причины, которыми эти силы могут руководствоваться.



Представители официальных структур и население республики в целом единодушны во мнении, что эти действия, кто бы за ними не стоял, и чем бы они не мотивировались, ослабляют государство. «Все совершенные в последнее время преступления имеют целью дестабилизировать ситуацию в республике», - заявил глава министерства внутренних дел Беслан Хамхоев.



Действительно, обстановка настолько мрачная, что многие опасаются увидеть здесь беспредел и кровопролития, подобные тем, которыми на протяжении многих лет была охвачена соседняя республика. «То, что происходит сейчас в Ингушетии, очень напоминает мне ситуацию в Чечне в середине девяностых годов, - сказал IWPR 42-летний житель Назрани Багаудин Могушков. – я опасаюсь, что подобное может повториться у нас».



9 июня неизвестные в упор расстреляли машину подполковника милиции Мусу Нальгиева, убив на месте его самого, двух охранников и его троих малолетних детей, которые сидели в машине. Считанные минуты спустя было совершенно нападение на заместителя главы администрации Сунженского района Галину Губину. Позднее она скончалась от полученных ранений.



Только за последние три недели были убиты и.о. заместителя главы республиканского МВД Джабраил Костоев, двое его охранников и четверо случайных прохожих, обстреляна машина министра здравоохранения республики Магомета Алисханова, чудом избежавшего смерти, застрелены два сотрудника ФСБ.



«Сепаратисты не раз заявляли о намерениях расширить зону боевых действий и переносе их за пределы Чечни. По всей видимости, происходящее является одним из пунктов реализации данных планов», - сказал сотрудник одного из подразделений силовых структур Ингушетии Ахмед Плиев.



Однако местные жители и аналитики называют по меньшей мере пять других причин, которые, по их мнению, могли вызвать эскалацию насилия в республике.



По одной из этих версий, хаос в республике может быть на руку высокопоставленным сотрудникам правоохранительных органов. Дело в том, говорят сторонники этой гипотезы, что по мере того, как нормализуется ситуация в Чечне, силовики теряют чрезвычайные полномочия, делегированные им когда-то для пресечения возможного распространения чеченского конфликта на другие территории. Пытаясь сохранить эти полномочия, они якобы и сеют беззаконие.



«Я не исключаю, что обострение обстановки в регионе может быть выгодно силовым структурам, поскольку возрастание напряженности в республике еще больше развязывает им руки», - сказал ингушский эксперт-политолог, который пожелал остаться неизвестным.



Согласно другой версии, определенный интерес в нагнетании напряжения в республике могут иметь и сторонники идеи воссоединения Чечни и Ингушетии, переставших быть частями одной республики после распада Советского Союза. Промосковские власти Чечни последовательно ратуют за реализацию этих планов, однако Ингушетия, особенно ее руководство, категорически не приемлет перспективу потери самостоятельности. Предполагается, что приверженцы планов объединения двух республик намеренно провоцируют насилие в Ингушетии, пытаясь сделать ингушские власти более сговорчивыми.



Следующая версия усматривает в некоторых актах насилия на территории Ингушетии след соседей - северных осетин. Якобы таким образом они пытаются отвлечь внимание ингушской стороны от Пригородного района Северной Осетии, о своих правах на который в последнее время Ингушетия заявляет все чаще. Сегодня, когда прошло более десяти лет со времени той короткой, но кровопролитной войны, в которую вылился спор о принадлежности Пригородного района, туда возвращается все больше беженцев-ингушей. Этот процесс вызывает в Северной Осетии недовольство, особенно усилившееся после захвата в 2004 году бесланской школы, участие в котором, как здесь многие считают, приняли ингуши.



Предполагается, что виновниками происходящего также могут быть ингуши, выступающие против того, чтобы в республике жили русские. По сравнению с другими республиками Северного Кавказа, Ингушетия имеет наиболее однородное с точки зрения представленных в нем этносов население. Численность русскоговорящих жителей республики составляет всего около 2500 человек. С начала текущего года на представителей этой общины в Ингушетии совершено более десяти нападений. Из этих случаев последним по времени стало убийство Губиной, которая курировала вопросы, связанные с возвращением в Ингушетию русскоговорящих граждан, в свое время уехавших отсюда из-за тяжелых социальных условий и высокого уровня преступности.



Губина пережила один теракт против нее в мае 2004 года, когда под колесами ее служебного автомобиля взорвался фугас, тогда она чудом осталась живой.



И, наконец, в качестве возможного мотива некоторых убийств называется «кровная месть». В частности, эта версия «примеряется» на убийство Костоева. Многие местные жители винят в участившихся в последние годы исчезновениях людей российские спецслужбы. Считается, что родственники пропавших без вести людей мстят за них, убивая русских. Костоева знали как руководителя подразделения, которое отличалось особо жестким обращением с задержанными, что вполне могло стать причиной его убийства.



В свою очередь жесткость, которую проявлял Костоев в отношении заключенных, могла быть реакцией на убийство нескольких членов его семьи в 2004 году, в том числе его двоюродного брата Абубакара Костоева, который был в тот момент министром внутренних дел Ингушетии.



В то время, как муссируются все эти предположения, власти республики не прилагают никаких реальных усилий к тому, чтобы остановить происходящее. Власти, ограничиваясь заявлениями о том, кто, на их взгляд, может быть в этом повинен, только разочаровывают своих граждан. Те указывают, что урегулированию ситуации в определенной степени могла бы способствовать такая простейшая практическая мера, как введение запрета на передвижение по республике машин без номерных знаков. Убийцы, объясняют они, зачастую выдают себя за сотрудников милицейских структур и спецслужб, разъезжая по примеру последних в автомобилях без номеров.



Марина Аушева, псевдоним ингушского журналиста, Назрань.