БЕСЛАН: ВСПОМНИТЬ КОШМАР
Бывшие заложники - двое подростков и бабушка - рассказывают о времени, проведенном в плену.
БЕСЛАН: ВСПОМНИТЬ КОШМАР
Бывшие заложники - двое подростков и бабушка - рассказывают о времени, проведенном в плену.
Сидя на скамейке перед бесланским Домом культуры, Азамат Белоев и Ацамаз Кцоев рассказывают о том, как им удалось спастись из школы № 1.
Позади двух подростков висит афиша, рекламирующая фильм Мела Гибсона "Страсти Христовы", премьера которого должна была состояться в культурном центре в тот самый день, когда начала разворачиваться трагедия. Показ фильма отменили, как и все другое в этом парализованном горем городе.
Расположенный всего в 200 метрах от злосчастной школы, культурный центр стал местом встреч, куда поделиться последними новостями приходят родственники и друзья пропавших без вести и раненных во время тех событий людей.
В отличие от большинства спасшихся заложников, Азамат и Ацамаз - им по 14 лет - с готовностью рассказывают о пережитом.
Единственным видимым следом от участия Азамата в тех трагических событиях является его забинтованная рука - чтобы бежать из школы, ему пришлось разбить окно. Он говорит безудержно, в широко раскрытых глазах читаются переполняющие его эмоции.
"В первый день с нами обращались в основном нормально, - вспоминает он. - Один из боевиков даже сказал: "Вы когда-нибудь видели таких хороших террористов?"
"Нам давали воду, но только в первый день. Они приносили воду в ведре, мочили тряпки, так мы должны были утолять жажду. Но потом они перестали давать воду. Нам приходилось пить собственную мочу".
Чувство голода становилось все невыносимее, атмосфера накалилась до предела. "Увидев в руках одной из женщин конфету, люди затеяли из-за нее настоящую драку", - рассказал Азамат. Время от времени, по его словам, боевики стреляли в воздух и кричали на людей, требуя от них послушания.
Описывая свои переживания во время осады школы, он сказал: "Сначала мы боялись, потом надеялись, а под конец нам стало все равно".
1 сентября в школе № 1 Беслана начинался так же, как и в любой другой российской школе. Отметить начало учебного года в школу вместе с детьми пришли их родители и родственники. Школьники - среди них Азамат и Ацамаз - выстроились в ряды, ожидая, в соответствии с традициями торжественной линейки, когда прозвенит "первый звонок", объявляющий занятия открытыми.
Именно тогда, говорит Азамат, на территорию школы ворвались вооруженные люди. По его словам, в спортзале, куда их всех загнали, находилось 1,100 заложников.
Лица некоторых из захватчиков скрывали маски. Среди них, по словам мальчика, были арабы.
"В зале их было десять или пятнадцать человек. Несколько человек оставались в коридоре. У них было возможно 30 кг взрывчатки. В первые же двадцать минут они протянули через баскетбольные корзины по всему периметру зала проволоку, на которую затем повесили гранаты".
А потом - спустя двое суток напряженного ожидания - начался бой.
"Все началось после того, как - по всей видимости, это было случайностью - упала одна из гранат, взрывом которой выбило стекло, - сказал Азамат. - Было трудно понять, что в самом деле произошло. Тут же обвалилась крыша. Все, кто могли, принялись бежать, но нас стали обстреливать с крыши. Незадолго до начала штурма террористы сняли свои камуфляжные формы, сменив их на штатскую одежду.
"Бежали все, уже за гаражами мы столкнулись с солдатами. Я нырнул в сарай, выбил там окно и опять побежал. Каждый из нас был сам за себя".
Впервые за все время беседы с IWPR мальчик улыбнулся, сознавшись, что никогда не любил уроков английского, но, пообщавшись с иностранными журналистами, решил выучить язык.
Удалось спастись и родителям Азамата. "Однако повезло не всем", - сказал он.
Боевики застрелили двух заложников, бежавших впереди Азамата. Из 20 его одноклассников выжили пять человек, четверо погибли. О том, что случилось с остальными, ему ничего не известно.
Ацамаз делится своими воспоминаниями более сдержанно. "Я не знаю, на каком языке они говорили, - начал он. - Они унижали нас. Они кричали "Всем встать!", а затем стреляли поверх наших голов и приказывали вновь садиться".
"Взрывчатка была установлена таким образом, что каждый из террористов мог в любой момент отправить все на воздух. Было очень тесно и жарко, и людям пришлось раздеться".
Ацамаз зол на своих учителей. "Они плохо обращались с нами, кричали на нас - мол, не шумите. А сами разлеглись на полу, заняв все место, и спали, тогда как мы все три дня провели на корточках. Они - свиньи, а не учителя! Одна только учительница русского Альбина Федоровна пыталась о нас заботиться. Именно она закричала "Не ходите в туалет, дети, они застрелят вас!"
С теми, кто отказывался подчиняться, захватчики не церемонились. "Один мужчина попытался оказать террористам сопротивление, но его тут же пристрелили. Двое женщин-террористок снимали нас на камеру. Одну из заложниц, толкнувшую "шахидку" (так называют мучеников, жертвующих собой в отстаивании мусульманской веры) , стали было выволакивать из толпы, но потом оставили ее в покое", - рассказал Ацамаз.
"У их лидера была сломана рука. Они много шутили между собой", - продолжал он. И Ацамаз, и Азамат смогли вспомнить отдельные донесшиеся тогда до них фразы из разговоров террористов - "Мы пришли сюда с Аллахом", "Ты никому не нужен", "Если будешь шуметь, мы расстреляем всех мужчин, начиная с учеников девятого класса" (т.е. тех, кому пятнадцать лет и больше). Говорили и по-осетински: "Молись Святому Георгию", - сказал один из террористов, ссылаясь на святого, считающегося у осетин покровителем.
IWPR встретился также с Эллой - 62-летней пенсионеркой из Беслана, которая рассказала, что находилась в школе вместе со своим сыном и двумя внуками. Сын и старший внук спаслись, но младший мальчик - десяти лет - по-прежнему числится среди пропавших без вести.
Сама Элла отделалась легкими увечьями головы, ноги и синяками на руках. Рассказывая свою историю, она то и дело начинала плакать. "За всю свою долгую жизнь я не видела ничего, подобного тем ужасам".
"До сих пор я не понимаю, как выпрыгнула из окна спортзала. Не перестаю на себя удивляться. Я сказала себе: "Умирать - так умирать". Но знаете, если Богу не угодно... иначе как объяснить, что я - старый человек - выжила, а нашего маленького мальчика все еще не нашли".
"Когда все закончилось, меня подняли какие-то мальчики и на руках отнесли меня в чей-то дом. Я легко отделалась. Наверное, Бог любит меня. Это все, что я могу об этом сказать".
Вспоминая терзавшихся от голода и жажды детей, Элла сказала: "У меня была маленькая шоколадка, - тут она показала руками - сантиметров пяти длиной, - я поломала ее на три малюсенькие части и быстро посовала их в рот находившимся рядом со мной деткам".
"Когда женщины с малыми детьми попросили: "Пожалуйста, дайте нашим малышам хоть каплю воды", террористы ответили: "Если они не могут терпеть, пусть умирают". А их главарь нам сказал: "Молитесь Богу - те, кто должны умереть, умрут; те, кто заслуживают жизнь, будут жить. Но мы позаботимся о том, чтобы никто из вас не спасся. Вы утонете в своей собственной крови".
"То, что я видела и слышала - детей, пьющих свою собственную мочу, их плач - мне не забыть никогда, даже тогда, когда я умру", - сказала Элла.
Со слезами на глазах она добавила: "Я говорила про себя: Господи, не дай умереть ни одному из этих детей. Пусть вместо них умру я. Ведь я, по крайней мере, прожила на свете 60 лет, но дети - что они видели?"
Алан Цхурбаев, независимый журналист, Северная Осетия. Валерий Дзуцев, координатор IWPR на Северном Кавказке, Владикавказ
